Библиотека | Статьи

ЭКСПЕДИЦИИ АКАДЕМИИ НАУК СССР ПО ИЗУЧЕНИЮ ПАДЕНИЯ”

ГЛАВА 5

ЭКСПЕДИЦИИ АКАДЕМИИ НАУК СССР ПО ИЗУЧЕНИЮ ПАДЕНИЯ

МЕТЕОРИТА И ИХ РЕЗУЛЬТАТЫ

ПЕРВАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ 1927 г.

К 1926 г. в Метеоритном отделе Минералогического музея Академии Наук СССР о падении Тунгусского метеорита накопился значительный материал, подкрепленный опубликованными статьями С. В. Обручева и А. В. Вознесенского, а также полученной к тому времени рукописью И. М. Суслова, опубликованной в 1927 г. Все это настоятельно требовало организации специальной экспедиции для обследования места падения метеорита, расположение которого было уже в общем известно.

В своей объяснительной записке в Академию Наук СССР Л. А. Кулик отмечал, что падение Тунгусского метеорита произошло в районе фактории Вановары, куда и необходимо направить экспедицию. Последняя, докладывал Кулик, не должна строиться на расчете непременной находки и доставки метеорита, а должна носить предварительный, разведывательный характер.

В дополнение к этой записке академик В. И. Вернадский представил 27 марта 1926 г. в Академию Наук СССР  свои соображения, касающиеся изучения падения Тунгусского метеорита. Он писал:

«На основании всех этих соображений я считаю в высшей степени важным возможно быстрое нахождение метеорита в районе Подсменной Тунгускн, выяснение его размеров, его состава и строения. Посылка экспедиции, предполагаемая музеем, возможно окажется делом очень большого научного значения, и полученные результаты могут сторицей окупить затраченные на них время н средства. Они никаким образом не могут быть вообще напрасными».

Фиг. 11 Эвенок Илья Потапович Петров (Лючеткан). Снимок Е.Л. Кринова, 1930 г.)

Первая Тунгусская экспедиция под руководством Л.А. Кулика была разрешена Президиумом Академии наук СССР, и в феврале 1927 г. Л.А. Кулик со своим помощником Гюлихом выехал из Ленинграда. 12 февраля Кулик прибыл на станцию Тайшет, пополнил здесь и упаковал снаряжение и 14 марта выехал конным транспортом (еще по снегу) по тракту на село Дворец, на реке Ангаре, и далее по Ангаре до села Кежмы, куда и прибыл 19 марта. Здесь он снова пополнил свое снаряжение и запасы продовольствия, получил более точные и подробные сведения о фактории Вановаре и 22 марта на трех подводах выехал из Кежмы. Вскоре таежная дорога перешла в наезженную тропу, по которой было трудно передвигаться на санях. 25 марта Кулик достиг фактории Вановары, находящейся приблизительно в 200 км к северу от Кежмы и расположенной на правом высоком берегу Подкаменной Тунгуски. Здесь была создана база экспедиции, и Кулик стал готовиться к походу в глубь тайги, в область поваленного леса. Фактория Вановара представляла в то время маленький поселок из нескольких жилых домов и подсобных построек. Здесь помещались два приемочных пункта пушнины от охотников-эвенков, принадлежавшие Госторгу и акционерному обществу «Сырье». Все население фактории состояло из семей двух заведующих пунктами, семьи рабочего и полуоссдлого эвенка, упоминавшегося выше Лючеткана (фиг. 11). Кулик заключил с Лючстканом соглашение об участии его в экспедиции в качестве проводника.

На следующий день после прибытия на факторию Кулик вместе с Лючстканом и одним рабочим на лошадях попытался пробраться к границе области поваленного леса. Однако навьюченные лошади не смогли передвигаться по тайге, занесенной глубоким снегом. Пришлось вернуться обратно на факторию. После этого в течение нескольких дней Кулик занимался подготовкой к новому походу в тайгу. В это время он встречался на фактории с приезжавшими из тайги эвенками, которые привозили добытую ими пушнину для сдачи на приемочный пункт, в обмен на которую они получали продовольствие и промышленные товары. От них Кулик вновь услышал уже в значительной части известные рассказы о поваленном лесе. Кулик снова заключил соглашение, но в этот раз с эвенком Охченом (фиг. 12), проживавшим около устья реки Чамбэ, впадающей в Подкаменную Тунгуску. Охчен обязался доставить экспедицию всем ее снаряжением на оленях с реки Чамбэ на хребет Лакуру. По прибытии на Лакуру он должен был в течение четырех дней ознакомить экспедицию с отдельными местами поваленного леса, затем уйти на охотничий промысел, а в конце мая снова притти на оленях за экспедицией и доставить ее на реку Чамбэ, к своей избе.

Отсюда  экспедиция должна была самостоятельно выбраться на факторию. Таков был план, разработанный Куликом.

8 апреля экспедиция в составе Кулика, Гюлиха, Лючеткана с одним возчиком на лошадях выехали из фактории по берегу реки Подкаменной Тунгуски к избе эвенка Охчена, расположенной в 30—35 км от фактории, куда и прибыла к ночи того же дня. На следующий день, навьючив все снаряжение на оленей, эксепедиция по оленьей тропе вышла в тайгу. Через два дня тропа кончилась, впереди предстала непроходимая девственная тайга, пришлось прорубать путь. В десятке с небольшим километров от избы эвенка Охчена, — писал в своем дневнике Кулик,— вдали, на северо-востоке показался хребет Буркан, расположенный вдоль левого берега реки Чамбэ, при впадении в нее реки Макирты. Направление пути экспедиции все время изменялось с северного на северо-западное. 13 апреля экспедиция пересекла реку Макирту и здесь встретила начало сплошного вывала леса. Поваленные деревья лежали вершинами, обращенными к югу, т. е. навстречу пути экспедиции. Кулик записал в своем дневнике: «Северные берега реки Макирты оживлены сопками «чувалами», живописно выделяющимися на фоне неба и тайги своими почти безлесными белоснежными шапками, оголенными метеоритным вихрем 1908 г.»

Отсюда экспедиция направилась на северо-запад, вдоль русла реки  Макирты. встречая повсюду на  холмах поваленный лес. Вскоре вдали показалась гора с двумя остроконечными вершинами — Шакрама, как ее зовут эвенки, что означает  по-русски «сахарная голова» (фиг. 13).   К этому времени у проводника, эвенка Охчена, появилось стремление повернуть обратно, отказавшись от своего первоначального обязательства доставить экспедицию на хребет Лакуру и сопровождать ее по отдельным местам поваленного леса. Он ссылался на недостаток продуктов, на невозможность пополнить свои запасы и на разные другие причины. После переговоров с эвенком Кулику все же удалось удержать его от возвращения, по крайней мере в течение ближайших нескольких дней, причем Кулику пришлось выделить часть запасов продовольствия для снабжения эвенка с его женой и братом, которые также сопровождали экспедицию.

15 апреля Кулик поднялся на гору Шакрама и осмотрел окрестности. Отсюда он совершил экскурсию на хребет Хладного, расположенный к востоку от горы Шакрама и названный так Куликом. Здесь им была обнаружена южная граница распространения ожога, вызванного взрывом при падении метеорита. С хребта Хладного можно охватить взором значительную территорию во всех направлениях. Южнее реки Макирты голые места от поваленного леса видны были лишь по склонам отдельных вершин и горок; в долинах же и вообще в защищенных местах лес уцелел. К западу, на вершинах хребта Лакура, поваленный лес виден отдельными пятнами. Такие же пятна замечались и на хребте Буркан, к юго-востоку, причем в направлении на восток пятна уходили по крайней мере на 20—25 км. Так как в тайге еще лежал мощный снежный покров, то места с поваленным лесом резко выделялись белоснежными пятнами на общем сером фоне тайги.

Фиг. 13. Общий вид на гору Шакраму, вокруг которой наблюдается сплошной вывал леса, впервые обнаруженный Л.А. Куликом с хребта Хладного в 1927 г. На снимке по вывалу леса виден молодой лес. (Снимок Л.А. Кулика, 1927 г.)

Таким  образом, вся местность к западу, югу и востоку от хребта Хладного характеризуется вывалом леса на открытых местах, причем поваленные деревья' лежат вершинами к югу или юго-востоку. Здесь встречается и молодая поросль леса, в возрасте 20—30 лет. К северу от хребта Хладного, по глазомерной оценке километров на  10—12, почти весь горизонт занят группой белоснежных, оголенных от леса гор. Этот участок гор, как это можно было различить с хребта Хладного, рассекается руслом ручья  Чургима, текущего с севера и впадающего в реку Хушмо. Находившийся с Куликом эвенок Лючеткан  говорил  ему, что именно этот  район, т. е. за горами на севере, занимал в 1908 г. его родственник, эвенок Василий Ильич Илыошонок (Онкоуль). В этом районе находились и его лабазы, разрушенные падением метеорита, а также паслись олени.

Итак, Кулик достиг той области, о которой стали слагаться  чуть ли не легенды,— области поваленного леса, где упал знаменитый Тунгусский метеорит. Теперь Кулик стремился проникнуть к северу, за те белоснежные горы (от сплошного вьвала леса), которые открылись  еред ним с  хребта Хладного. Первоначальный план проникновения на хребет Лакуру он уже оставил. Однако эвенки Охчен  и Лючеткан наотрез отказались сопровождать экспедицию. Создалось критическое положение. Итти на риск, т. е. остаться вдвоем  в тайге за сотню километров от фактории, перед наступлением весеннего половодья и без каких-либо средств к передвижению и перевозке экспедиционного снаряжения, Кулик не мог. Поэтому для него не было другого выхода, как только вернуться с эвенками на факторию Вановару, а после этого попытаться в сопровождении новых проводников, местных охотников, снова пробраться в область поваленного леса. Однако в этот свой второй поход он решил использовать плот для продвижения по разлившимся рекам Чамбэ и Хушмо. Задержавшись в районе хребта Хладного еще на несколько дней для засечки приметных пунктов и вершин гор при помощи горного компаса, 19 апреля экспедиция повернула обратно к фактории Вановаре, куда и прибыла благополучно 22апреля. В своем письме, посланном с фактории академику  В. И. Вернадскому, Кулик писал:

«...Мы проникли в глубь тайги верст на 100 от фактории Вановары, сплошным буреломом (ни одного взрослого дерева!) прошли верст 20 внаправлении с юга на север. Впечатление от этого бурелома исключительное: на всем этом пространстве взрослый лес сметен начисто и параллельно уложен вершинами в общем к югу (эвенки всех заверяли: «вершинами к северо-востоку»). Это уже отвечает радианту, для этого места и часа, потока Понс-Виннекид, который совершенно не совпадал с ранее указывавшимся направлением на северо-восток.

С вершин гор, в конце моего маршрута, я визуально определил (примерно) район всего этого бурелома, занимающего, повидимому, огромную площадь верст 30 в поперечнике по короткой оси эллипса; длинная ось его уходила из поля зрения к северу и исчисляется эвенками чуть ли не в сотню верст; эту ось мы прошли к границе того центральногопространства этого эллипса, на котором лес был не только повален, но и сожжен; эта до сих пор голая площадь в сплошной на сотни верст вокруг тайге наблюдалась мной (ориентировка по пикам гор) на несколько десятков верст к северу; восточная и западная границы ее не уходили из поля зрения...».

В этом письме Кулик снова доказывает связь Тунгусского метеорита с кометой Понс-Виннеке. Встретив у южной границы области поваленного леса деревья, обращенные вершинами на юг, и пренебрегая наблюдениями очевидцев падения, сообщавших о движении болида в общем с юго-востока на северо-запад, он увидел в этом подтверждение своей гипотезы, о чем и написал академику Вернадскому. Впрочем, и в данном случае направление поваленного леса не совпадало точно с направлением на радиант. Кулик отмечал в письме, что к северу, т. е. по большой оси, область поваленного леса простирается «чуть ли не на сотню километров», тогда как к западу и востоку она «не уходит из поля зрения». Нужно сказать, что радиального характера поваленного леса Кулик к этому времени еще не обнаружил. Поэтому, объясняя вывал леса действием мощной баллистической волны, он считал, что наибольшее протяжение поваленного леса должно совпадать с большой осью эллипса, совпадающей, в свою очередь, с направлением движения метеорита, т. е. в общем с севера на юг, как считал Кулик, связывая его с кометой. В дальнейшем мы увидим, что наиболее мощный вывал леса за все время работ экспедиций был установлен к востоку и северо-востоку от хребта Хладного. К северу он простирался лишь до наблюдавшихся с хребта Хладного гор, на расстоянии 10—12 км, включая и эти горы. Дальше же к северу сплошной вывал леса не установлен.

В дневнике Л. А. Кулик следующим образом записал свои впечатления после первой экскурсии в область поваленного леса:

«Я до сих пор не могу разобраться в хаосе тех впечатлений, которые связаны с этой экскурсией. Больше того, я не могу реально представить себе всей грандиозности картины этого исключительного падения. Сильно всхолмленная, почти гористая местность, на десятки верст простирающаяся туда, вдаль, за северный горизонт... Белым пологом полуметрового снега покрыты на севере дальние горы вдоль реки Хушмо. Не видно отсюда, с нашего наблюдательного пункта, и признаков леса; все повалено и сожжено, а вокруг многоверстной каймой на эту мертвую площадь надвинулась молодая, двадцатилетняя поросль, бурно пробивающаяся к солнцу и жизни... И жутко становится, когда видишь десяти-двадцативершковых великанов, переломанных пополам, как тростник, с отброшенными на много метров к югу вершинами. Этот пояс поросли окаймляет горелое место на десятки верст вокруг, по крайней мере — с южной, юго-восточной и юго-западной сторон от наблюдательного пункта. Дальше к периферии поросль постепенно переходит в нормальную тайгу, количество бурелома быстро убывает и сходит на нет; и лишь местами на вершинах и сопках гор, имевших более пли менее нормальную к направлению воздушной струи стену леса, белым пятном выступает теперь площадка с лежащими ниц спелыми насаждениями. А дальше — тайга, сплошная могучая тайга, которой не страшны ни земные огни, ни земные ветры, ранящие ее не больше, чем таежника царапины на руках и лице. Вот общая картина следов падения в том виде, как она развернулась с южного конца выгоревшей площади...».

Отмечая «выгоревшую площадь», Кулик не представлял еще действительного характера ожога, вызванного падением метеорита. Наблюдая ожог у южной границы обожженной площади и сплошные, оголенные от деревьев, засыпанные снегом горы на севере, он не предполагал, что поваленные деревья лежат, засыпанные снегом, а думал, что все деревья были сожжены. Возникновение пожара он объяснял, как это видно из опубликованных им статей и отмечено в начале книги, действием раскаленной воздушной сжатой подушки перед метеоритом, с которой метеорит, сохранив остатки космической скорости, достиг поверхности земли. В то время он не учитывал роли взрыва.

Забегая вперед, отметим, что то впечатление, которое создалось у Кулика, когда он подошел к южной границе области поваленного леса, сложилось и у автора, когда он с обозом уже третьей экспедиции, через два года, т. е. в 1929г., подошел к указанному месту. Тогда, 20 лет назад и через 20 лет после падения метеорита, зимой, при мощном снеговом покрове область поваленного леса производила особенно сильное впечатление. Перед этим мы проехали по тайге более 500 километров, но не встречали такого мощного вывала леса, какой открылся перед нами у реки Макирты, за поворотом около хребта Хладного. Здесь дорога выходит на возвышенное место, и отсюда особенно хорошо видны окрестные места.

Но вернемся к экспедиции Кулика. 30 апреля, еще по снегу первая партия экспедиции в составе Кулика и трех рабочих покинула Вановару и на четырех санях направилась на реку Чамбэ, по дороге из фактории Вановары на факторию Стрелка, т. е. на север. Вслед за первой партией на реку Чамбэ перебралась и остальная партия с помощником Кулика Гюлихом. К указанному времени таежные речки уже стали покрываться поверх льда водой. Пересекая реку Нерунгну, экспедиция была вынуждена разгружать сани и на себе переносить вещи и продукты. 3 мая экспедиция достигла реки Чамбэ и здесь остановилась во временном лагере. Расчет был такой: построить плоты и по вскрывшейся реке Чамбэ отправиться вниз по течению на запад, до реки Хушмо, впадающей в Чамбэ. Затем по реке Хушмо также на плотах проникнуть в область поваленного леса.

9 мая плоты были готовы и экспедиция отправилась по реке Чамбэ на двух плотах по намеченному маршруту. Сначала плоты шли без препятствий, но после четвертого километра путь плотам преградило нагромождение льдов. Используя всякий раз освобождавшиеся от льда участки реки, экспедиция мало-помалу продвигалась вперед. Однажды ночью один из плотов, нагруженный экспедиционным снаряжением и всем запасом продовольствия, сорвало с причала и унесло вниз по течению реки. К счастью, плот вскоре был обнаружен и все находившееся на нем оказалось в целости. Между тем, продвижение с каждым часом становилось труднее, вода прибывала, затопляла окрестные берега; приходилось вести борьбу и с напором воды и с проносившимися льдинами.

Наконец, 13 мая экспедиция добралась до устья реки Хушмо, пройдя по реке Чамбэ в общей сложности около 40 километров. Река Хушмо оказалась уже свободной от льда. Оставив здесь один плот для сплава по реке Чамбэ при обратном пути, экспедиция построила новый плот и снова на двух плотах отправилась по реке Хушмо, но уже вверх по течению. Плоты пришлось тянуть бечевой, используя для этого имевшуюся лошадь. 20 мая около устья реки Укогиткона, впадающей в Хушмо, был встречен первый участок вываленного на вершине холма леса. Поваленные деревья лежали вершинами на юго-восток. Следующий холм также был покрыт поваленным лесом с вершинами, направленными к юго-востоку.

Фиг. 14. Схематическая карта «котловины»—предполагаемого места падения Тунгусского метеорита с указанием (стрелками) направлений поваленного леса на вершинах сопок, окружающих котловину. (По Л. А. Кулику.) Отдельные сопки названы Л.А. Куликом, по фамилиям русских и зарубежных метеоритолоов.

22 мая экспедиция подошла к устью реки Ухагитты. Здесь был встречен уже сплошной вывал леса на значительной территории, но вершины деревьев попрежнему лежали на юго-восток. Поваленные деревья часто преграждали путь, и местами приходилось прорубаться через сплошной валежник, загромождавший реку и ее берега.

25 мая Кулик отметил в своем дневнике: «Весь день шли мимо голых гор. Бурелом обожжен. С вершин холмов производились засечки появившихся на горизонте вершин отдельных гор. По поваленному и обожженному здесь лесу поднимается редкая поросль. Направление поваленного леса по-прежнему ориентировано вершинами на юго-восток».

30 мая экспедиция достигла устья ручья Чургима, глубокую долину которого наблюдал Кулик с хребта Хладного еще в первый свой выход. Здесь был устроен лагерь № 13, и отсюда Кулик начал обследование северных окрестностей. Совершая ежедневные экскурсии, он прежде всего установил, что к северу от лагеря расположена котловина, окруженная амфитеатром гор. Сюда и был перенесен лагерь экспедиции. Обходя вершины этих гор, Кулик производил с помощью горного компаса засечки их вершин и других приметных пунктов, а также измерял направление поваленных деревьев. И вот в это время, совсем неожиданно для себя, он установил радиальный характер вывала леса. На какую бы вершину горы вокруг котловины он ни пришел, всюду он встречал деревья лежащими вершинами наружу, а корнями — к котловине (фиг. 14). В своей брошюре «За Тунгусским дивом» [2] Кулик в поэтической форме писал: «На перевале я разбил второй свой сухопутный лагерь и стал кружить по цирку гор вокруг Великой Котловины; сперва — на запад, десятки километров пройдя по лысым гребням гор; но бурелом на них лежал уже вершинами на запад. Огромным кругом обошел всю котловину я горами к югу; и бурелом, как завороженный, вершинами склонился тоже к югу. Я возвратился в лагерь и снова по плешинам гор пошел к востоку, и бурелом вершины все свои туда же отклонил. Я силы все напряг и вышел снова к югу, почти что к Хушмо: лежащая щетина бурелома вершины завернула тоже к югу... Сомнений не было: я центр падения обошел вокруг! Струею огненной из раскаленных газов и холодных тел метеорит ударил в котловину с ее холмами, тундрой и болотом и как струя воды, ударившись о плоскую поверхность, рассеивает брызги на всё четыре стороны, так точно и струя израскаленных газов с роем тел вонзилась в землю и непосредственным воздействием, а также и взрывной отдачей, произвела всю эту мощную картину разрушения. И по законам физики (интерференция волн) должно было быть тоже и такое место, где лес мог оставаться на корню, лишь потеряв от жара кору листву и ветви».

4 июня Кулик записал в своем дневнике: «Днем, особенно в первую половину, когда ветер крепчал, итти старым мертвым лесом было очень опасно: со всех сторон валились подгнившие у корня двадцатилетние мертвецы-гиганты. Падение происходило иногда в непосредственной близости от нас и мы с облегчением вздыхали, спускаясь в защищенную от ветра котловину или долину или выбираясь на голое место или тундру. Шли, все время озираясь на верхушки деревьев-столбов, чтобы в случае их падения успеть отскочить в сторону. Но такой способ передвижения имел и свою неприятную сторону: глазея по верхам, мы не глядели под ноги и все время вплотную натыкались на гадюк, которыми кишела эта местность».

Впоследствии Кулик следующим образом охарактеризовал обследованную часть области поваленного леса - котловину [12]: «Центральная часть падения представляет собой площадь в несколько километров в поперечнике на водораздельном между бассейнами реки Чуни и собственно Подкаменной Тунгуски плоскогорьи, имеющем вид огромной котловины, окруженной амфитеатром хребтов и отдельных вершин. С юга, по касательной к этому цирку гор, протекает с запада на восток река Хушмо, правый приток реки Чамбэ, впадающей справа в Подсменную Тунгуску. В упомянутой котловине, в свою очередь, имеются холмы, хребты отдельные вершины, равнинные тундры, болота, озера и ручьи. Тайга как в котловине, так и вне ее практически уничтожена, будучи начисто повалена на землю, где и лежит параллельными, в общем, рядами голых (без ветвей и кроны) стволов, обращенных своими вершинами в стороны, противоположные центру падения. Этот своеобразный «веер» поваленного леса особенно хорошо виден с вершин хребтов и отдельных возвышенностей, образующих периферическое кольцо котловины. Однако кое-где таежный лес остался на корню стоящим стволами (обычно без коры и ветвей). Равным образом, местами сохранились и незначительные полоски и рощицы зеленых деревьев. Исключения эти являются редкостью и в каждом отдельном случае легко объясняются. Вся бывшая растительность как котловины, так равно и окрестных гор, а также в зоне нескольких километров вокруг них, несет характерные следы равномерного сплошного ожога, не похожего на следы обычного пожара и притом имеющегося как на поваленном, так и на стоящем лесе, остатках кустов и мха, как на вершинах и склонах гор, так в тундре и на изолированных островках суши среди покрытых водой болот. Площадь со следами ожога насчитывает несколько десятков километров в поперечнике. Центральная область этой «обожженной» площади, имеющая несколько километров в диаметре, в той ее части, которая занята покрытой кустарником и лесом тундрой, несет как бы следы бокового давления, собравшего ее в плоские складки с депрессиями, в немногие метры глубиной, вытянутые в общем перпендикулярно северо-восточному направлению. Кроме того, она усеяна десятками свежеобразованных плоских «воронок», имеющих различные диаметры — от нескольких метров до десятков метров, при глубине тоже в немногие метры. Борты этих «воронок» обычно обрывисты, хотя встречаются и плоские; дно «воронок» плоское, мшисто-болотистое, иногда со следами центрального возвышения. У северо-восточного конца одного из участков тундры моховой покров как бы отодвинут на несколько метров от подножья горы и замещен болотом. С другой стороны, в юго-западном углу котловины, болото оканчивается хаотическим нагромождением мохового покрова».

В приведенном описании, опубликованном в Докладах Академии Наук СССР, слово воронки взято в кавычки. Между тем, в цитированной выше брошюре Кулик более определенно высказался в отношении метеоритной природы болот-воронок. Он писал: «...в котловине, наконец, у северо-восточного ее участка, обнаружил десятки плоских кратеров-воронок, до нельзя схожих с лунными. Их легче всего было заметить в тундре, обожженной и не успевшей еще восстановить как следует весь свой растительный покров. Воронки  имели самый разнообразный поперечник, но чаще — от 10 до 50 метров; их глубина не превышала в общем 4 метров, а дно было уже затянуто болотным моховым покровом. Как глубоко ушли метеориты в тундру и горные породы, сказать. я не могу: не в силах был я ни обойти всю местность, вспаханную ими, ни приступить к рытью: речь шла уже о том,-писал в заключение Кулик,- чтобы благополучно выбраться оттуда. Продуктов оставалось у нас дня на 3—4, а путь лежал не близкий и далеко не триумфальный: ведь это было бегство, в полном смысле слова. Питались мы уже остатками продуктов  (расчет на дичь не оправдался), урезывая порции как можно больше, тряся мешки из-под муки... Стреляли раза три или четыре уток, да раза два попала рыба в сети; но, как на зло, всего так было мало, кроме «пучек» (растение из семейства зонтичных; съедобен очищенный от кожицы молодой ствол), что девять суток шли мы день и ночь вниз по течению по Хушмо и по Чамбэ к Подкаменной Тунгуске, и лишь съедая килограммы «пучек» и ласково определяя вес последнего резерва — коня; отряд мой сохранял кое-какие остатки бодрости и под двухдневным летним дождиком достиг к концу июня Подкаменной Тунгуски».

Таковы были результаты первого обследования области поваленного леса. Как мы видели, Кулик был полон уверенности в том, что он проник на самое место падения метеорита, которое определялось, прежде всего, направлением радиального вывала леса. Более того, он был убежден, что метеорит роями отдельных масс выпал в северо-восточной и северо-западной частях котловины, где и образовал серии воронок. В дальнейшем мы подробно остановимся на описании котловины, а сейчас отметим только, что последние выводы Кулика оказались ошибочными. Вместе с тем хребет Лакура с его ямами и «сухой речкой», о которых рассказывали эвенки, а также дальние окрестности котловины к северу, северо-востоку и во всей западной стороне остались необследованными. Характер и дальность распространения в этих направлениях вываленного леса остались неизвестными. Обследованной (бегло, вдоль маршрутов экспедиции) оказалась только южная и юго-восточная, а также частично восточная часть области от котловины до самой границы..

Вернувшись 24 июня на факторию Вановару и построив здесь большую лодку «перевозню», на которую было погружено все снаряжение, экспедиция 30 июня покинула факторию и направилась вниз по реке Подкаменной Тунгуске. На реке Енисее экспедиция погрузилась на пароход и направилась в Красноярск, откуда поездом в сентябре 1927 г. вернулась в Ленинград.

По возвращении из тайги Кулик начал энергично добиваться организации Академией Наук СССР в следующем, 1928 г. новой экспедиции на место паления метеорита, чтобы выполнить здесь в течение всего летнего сезона 1928 г. главным образом подготовительные работы для будущего планомерного стационарного изучения «воронок», постановки магнитных измерений в них с целью обнаружения мест залегания метеоритных масс и, наконец, раскопки для извлечения метеоритов. Нужно сказать, что Кулик не только был уверен в метеоритной природе воронок, но даже считал, что ему сравнительно нетрудно будет извлечь из них метеориты. Вместе с тем, в качестве одной из важнейших задач он ставил также аэрофотосъемку всего предполагаемого района падения метеорита.

После доклада Кулика в Красноярске о результатах обследования места падения Тунгусского метеорита, Сибирский крайисполком в декабре 1927 г. вынес решение о всемерной, в том числе и материальной, поддержке дальнейших работ по изучению падения Тунгусского метеорита, признав их научное значение. Нужно сказать, что крайисполком в своем решении исходил также из возможности использования будущей аэрофотосъемки района падения метеорита в интересах устройства края.

В докладной записке к смете, представленной в Президиум Академии Наук СССР, Кулик отмечал, что во время экспедиции 1927 г. он проверил показание местных жителей о падении в данных местах в 7 ч. утра 30 июня 1908 г. метеорита и по их указанию посетил и бегло обследовал самое место падения. «Результаты даже беглого осмотра,— писал Кулик,— превзошли все рассказы очевидцев и самые смелые мои ожидания». Изложив далее кратко общую характеристику обследованной им площади, он указал на то, что вблизи места падения метеорита деревья лежат своими вершинами наружу от центра падения, как было установлено им инструментально (при помощи измерений направлений горным компасом). Направление вывала леса, писал он, прослежено в южном и юго-восточном направлениях, километров на 20—30 от центра падения, что, по мнению Кулика, могла произвести лишь воздушная волна исключительной мощности; это было подтверждено сейсмографами Иркутской обсерватории, а также барографом на метеорологической станции в Киренске.

Высказав свои соображения относительно необычного характера ожога, а также относительно обнаруженных в котловине округлых ям и других явлений, Кулик отмечал далее:

«Наличие этих ям вполне подтверждает указания местных жителей на образование их при падении метеорита и на пертурбации, произведенные этим падением в почвенном покрове... С другой стороны, эта картина вполне отвечает теоретической обстановке падения роя крупных осколков метеорита, превышающих 130 тонн для наибольших экземпляров. Если принять во внимание то обстоятельство, что мы не знаем каменных метеоритов с весом даже до 1 тонны, с другой же стороны, что наикрупнейшие из известных метеоритов, частью хранящиеся в музеях и достигающие десятков тонн... являются железными метеоритами, и что окрестности таких грандиозных образований, как «метеорный кратер» в Аризоне... усыпаны железными метеоритами..., то станет понятным, что простая теория вероятности говорит в пользу того, что в данном случае мы имеем дело с осколками железного метеорита, из которых некоторые достигают сотен тонн веса. К этому же убеждению приводит нас и теория, отмечающая преимущественную хрупкость каменных метеоритов перед железными, тем более, что падение имело место утром, когда относительная скорость метеоритов в атмосфере бывает наибольшей. Наконец, необходимо также отметить и еще одно обстоятельство, подкрепляющее точку зрения о наличии в изучаемом падении железных масс. Данные и расчеты астрономического порядка показали нам, что в этом падении мы имеем дело с роем кометы Понс-Виннеке, поток которой мы пересекаем ежегодно в конце июня — начале июля. С другой стороны, нам известен еще один факт, а именно, что 4 июля 1921 г. в Англии выпал железный метеорит Натли, который, как было установлено доктором Давидсоном, оказался связанным с потоком кометы Понс-Виннеке...

Тунгусское падение,— писал далее Кулик,— произошло 20 лет назад. Семь лет уже мной отстаивается та точка зрения, что раз это падение произошло на территории Союза, то мы перед лицом истории обязаны его изучить. Если до прошлого года дело тормозилось под тем предлогом, что все это сплошная фантазия, то в- 1928 году это возражение мной отметается, так как положительные результаты моей экспедиции неоспоримы; их исключительное научное значение, как и самого Тунгусского падения, будет полностью оценено лишь историей, для которой необходимо запечатлеть все сохранившиеся еще следы этого явления».

Доказывая затем необходимость снаряжения не просто поисковой партии, а крупной экспедиции, Кулик ставил целью: фиксирование сохранившейся картины произведенных разрушений и изменений, определение астрономических пунктов и, самое важное,— аэрофотосъемку района падения метеорита. Последнюю он особенно отстаивал и придавал ей исключительное значение. Он указывал, что в направлении, обратном движению метеорита, должно было высеяться много более мелких частей метеорита, лишь слегка углубившихся в почву, но все же общим весом в десятки тонн. Эти более мелкие куски должны были выпасть по определенному закону рассеяния метеоритных дождей. Поэтому внимание очередной экспедиции,— отмечал он,— должно быть сосредоточено именно на таких метеоритах, а аэрофотосъемка, помогая выявить воронки, образованные такими метеоритами, может оказаться весьма важной для успеха работ. Кроме того, аэрофотосъемка должна дать общую картину бурелома и его ориентировку, что будет иметь значение для изучения действия воздушной волны.

Мы изложили насколько возможно полно представления Кулика и. его понимание обстановки падения Тунгусского метеорита, основанные им на первом исследовании области поваленного леса. Нельзя не отметить при этом, что в значительной части они не соответствуют нашему представлению об обстановке падений кратерообразующих метеоритов. Однако наиболее важным отрицательным моментом является тот поспешный вывод, который Кулик сделал относительно установления места падения метеорита и особенно — происхождения округлых болотных образований, принятых им за метеоритные воронки. Мы видели, что уже после первого беглого осмотра котловины он пришел к этим заключениям. Правда, за прошедшие после падения метеорита 20 лет обстановка на месте его падения значительно изменилась и вся картина резко осложнилась. В ней, конечно, не легко разобраться и понять истинное значение и природу тех или иных новообразований. Кроме того, обстановка падения Тунгусского метеорита теоретически стала более понятной нам только теперь, когда наши представления об условиях падений метеоритов обогатились хорошо разработанной К. П. Станюковичем, В. В. Федынским и другими советскими учеными [25] теорией образования метеоритных кратеров при падении метеоритов с остатками космической скорости, а также новыми данными о падении крупных метеоритов, в том числе выдающегося Сихотэ-Алинского метеоритного дождя. Между тем, в конце 20-х годов, когда Кулик начал свои исследования Тунгусского метеорита, метеоритика находилась в начале своего развития, и Л. А. Кулик был одним из первых советских метеоритологов, разрабатывавших основы метеоритики.

10 февраля 1928 г. академик В. И. Вернадский созвал в Минералогическом музее специальное совещание по вопросу об организации очередной экспедиции на место падения Тунгусского метеорита. На этом совещании Л. А. Кулик сообщил о накопившихся материалах по Тунгусскому метеориту и доложил о результатах проведенного им в 1927 г. обследования места падения метеорита. В результате обмена мнениями проф. М. И. Сумгин, рассказав собранию об известных ему типах таежных буреломов и встречаемых и тайге различного рода ямах, высказал мнение о том, что и радиальный вывал леса и образование ям были вызваны падением метеорита и что обследованная Куликом котловина является местом падения метеорита. Б. П. Мультановский высказал соображения о том, что не исключена возможность действий циклонических явлений в районе предполагаемого места падения метеорита, которыми, по его мнению, могли быть обусловлены явления, констатированные Куликом. Однако, указал Мультановский, вследствие отсутствия метеорологических станций в 1908 г. в районе падения метеорита данных о погоде для момента падения метеорита в распоряжении Бюро погоды не имеется. Следует отметить, что приведенные нами во второй главе метеорологические данные, собранные Аста-повичем, относятся к метеорологическим станциям, расположенным далеко от места падения метеорита. Мультановский же имел в виду район, ближайший к фактории Вановаре.

Академик А. А. Григорьев на основании своего знакомства с тайгой высказал мнение, что описываемый Л. А. Куликом бурелом  имеет обычную картину пожара. Необычным, как он отметил, является в данном случае только размах явления. Точно так же и Д. В. Никитин отметил, что по описаниям Кулика и показанным им фотографическим снимкам бурелома ничего необычного для таежных условий нет. И только совокупность всех данных, в том числе и результатов обработки материалов, собранных Иркутской обсерваторией, по которым для центра землетрясения были получены координаты, совпавшие с координатами области поваленного леса, позволяет допустить возможность падения метеорита именно в том месте, которое было обследовано Куликом. Наоборот, Н. Н. Урванцев отметил своеобразие бурелома и необычность для тайги верхового пожара. Мультановский и Сумгин высказались против проведения аэрофотосъемки. Урванцев же считал аэрофотосъемку необходимой. На целесообразность организации экспедиции указал П. А. Земятченский, однако он предложил  расширить ее задачи, включив минералого-геологическое исследование данной местности, представляющей собой на карте белое пятно. В записке, приложенной к протоколу собрания, проф. Д. Д. Руднев отмечал необходимость всестороннего изучения данного района с подробным описанием обстановки падения метеорита, определением астрономических пунктов и проведением аэрофотосъемки.

В заключительном слове академик В. И. Вернадский отметил, что совещание в общем признает необычность явления бурелома в районе фактории Вановары и считает необходимым организовать экспедицию с основной задачей—обнаружение метеорита.

Нужно отметить, что собранные Куликом материалы, в том числе и составленное им описание области поваленного леса, а также очень низкого качества фотографические снимки этой области не произвели на большинство участников собрания желаемого впечатления. Напротив, они также вызвали определенные сомнения в правильности установления Куликом места падения метеорита. Особенно казались сомнительными описанные Куликом воронки, на что указывали академики А. Е. Ферсман, А. А. Григорьев и В. И. Вернадский. К сожалению, астрономы не проявили большого интереса к падению Тунгусского метеорита, и никто из них не присутствовал на совещании. Между тем в своих выводах Кулик в значительной части опирался на данные астрономии. Например, он устанавливал связь метеорита с кометой Понс-Виннеке, отождествлял обнаруженные им болота-воронки с лунными кратерами, и т. д. Нет сомнений в том, что инертное отношение астрономов не способствовало успеху изучения падения Тунгусского метеорита. Нужно в связи с этим отметить, что единственным, проявившим живейший интерес к Тунгусскому метеориту, был молодой еще тогда астроном, оканчивавший Ленинградский университет,— И. С. Астапович. Но он занялся Тунгусским метеоритом позднее, только в 1929 г., когда Кулик уехал уже в третью экспедицию. Работы Астаповича вследствие независящих от него причин были, к сожалению, скоро прерваны. Отметим также, что Астапович первый на основании наблюдательных материалов опроверг гипотезу Кулика о связи Тунгусского метеорита с кометой Понс-Виннеке.

22 февраля 1928 г. Л. А. Кулик сделал доклад о результатах его исследований падения Тунгусского метеорита в Геологическом комитете. По докладу было вынесено следующее решение: «Признавая изучение метеоритов и районов их падения делом первостепенной важности, не только чисто научной, но и практической, Геологический комитет считает необходимым углубленное изучение места предполагаемого падения Тунгусского метеорита, исходя из данных, полученных при исследованиях Л. А. Куликом». После этого Кулик выступал с докладами в Ленинградском обществе естествоиспытателей, Русском обществе любителей мироведения и в других научных учреждениях и обществах. Научные учреждения всецело поддерживали необходимость организации очередной экспедиции, отмечая вместе с тем необходимость привлечения к этому различных специалистов.

13 марта 1928 г. состоялось заседание Особого комитета по исследованию союзных и автономных республик (ОКИСАР) при Академии Наук СССР, па котором по докладу академика Л. Е. Фересмана было вынесено постановление организовать в 1928/29 г. экспедицию с целью продолжить изучение падения Тунгусского метеорита и просить Кулика представить докладную залиску по этому вопросу. Однако, вследствие невозможности выделить для этого средства из кредита Академии Haук на 1928 г., было решено обратиться с ходатайством в Совнарком и в другие учреждения об оказании материальной помощи для организации экспедиции.

29 марта 1928 г. Л. А. Кулик представил Совнаркому доклад о снаряжении экспедиции на Подкаменную Тунгуску в 1928 г. В результате Отдел научных учреждений при СНК СССР отпустил Л. А. Кулику необходимые денежные средства на проведение экспедиции. Таким образом, второй раз Советское правительство оказало непосредственное содействие и помощь делу изучения Тунгусского метеорита.

ВТОРАЯ- ЭКСПЕДИЦИЯ 1928 г.

6 апреля 1928 г. Л А. Кулик выехал из Ленинграда в Москву, а 7 апреля со своим помощником В. А. Сытиным уехал в Сибирь. К сожалению, и в эту вторую экспедицию Кулик выехал без сопровождения других специалистов, соответственно тем задачам, которые ставились перед экспедицией. Сытин по своей профессии и роду занятий был охотоведом-зоологом и мог быть использован в экспедиции в качестве препаратора и помощника Кулика по организационно-хозяйственным делам. Сам же Кулик был в основном геологом и недостаточно хорошо разбирался в вопросах геоморфологии, мерзлотоведения, а также почвенно-ботанических. Между тем, для выяснения действительной природы образований, находящихся в котловине, необходимо было поставить серьезные геоморфологические, мерзлотно-гидрологические, а также и некоторые другие исследования.

12 апреля экспедиция прибыла на станцию Тайшет и в тот же день на санях в полное половодье, торопясь пересечь разливавшиеся реки, выбыла на Ангару. Преодолевая большие трудности при переправах через реки, экспедиция вместе со снаряжением 18 апреля прибыла в село Кежму, а 25 апреля, преодолев последние 200 км по тайге, достигла фактории Ва.новары. Вскоре здесь к экспедиции присоединился выехавший из Москвы позднее, командированный Совкино кинооператор Струков. На фактории экспедиции пришлось дожи даться вскрытии рек. 21 мая в составе Кулика, Сытина, Струкова и пяти рабочих экспедиция выбыла на трех лодках по реке Подкаменной Тунгуске вниз по течению. Дойдя до устья реки Чамбэ, экспедиция направилась вверх но ее течению; лодки тянули бечевой с помощью отправленных к этому месту двух лошадей.

Около хребта Буркана, где скалистые берега создают узкое русло реки с нагромождением в нем многочисленных камней, образующих значительный и опасный водопад, экспедиция встретила серьезное препятствие. Пришлось разгрузить лодки, перенести за порог по берегу все снаряжение и имущество и порожняком провести через порог пустые лодки. Эту операцию выполнял сам Кулик с одним рабочим. Кинооператор вел киносъемку. Вдруг лодка, в которой находился Кулик, повернулась поперек течения и в одно мгновение перевернулась. Кулик упал в воду. По счастливой случайности он зацепил ногой за причальную веревку застрявшей в камнях лодки и с очками на глазах (случайно не упавшими в воду) вынырнул из воды, схватился за край лодки и выбрался на берег. Кинооператор же, не теряя спокойствия, продолжал киносъемку, и этот случай оказался заснятым на кинопленку.

С Чамбэ экспедиция свернула на реку Хушмо и уже по знакомому маршруту, пройдя свыше 250 км водой, преодолевая многочисленные пороги и перекаты, 6 июня прибыла в известный нам лагерь № 13 на реке Хушмо, около устья ручья Чургима. Лагерь № 13 был превращен в базу экспедиции. Здесь были построены баня и лабаз—небольшой сарай на столбах. Столбы, на которых устанавливается сарай, делаются для того, чтобы в него не могли проникнуть звери. Отсюда по валежнику, вдоль русла ручья Чургима, вытекающего из котловины, была проложена тропа протяжением около 6 км (фиг. 14). 23 июня экспедиция передвинулась из лагеря № 13 к месту работ — в котловину, в лагерь № 15, устроенный у подошвы горы Стойковича. Здесь.тоже были построены изба (фиг. 15) и второй лабаз.

Проведя фото- и киносъемку изучаемого района падения метеорита, а также отдельных этапов продвижения и работ экспедиции, кинооператор Струков 14 июля выбыл из экспедиции в сопровождении трех рабочих. На месте падения метеорита остались Кулик, Сытин и двое рабочих.

Фиг. 15. Изба экспедиции у подошвы горы Стойковича, в северо-западной части «котловины». Вокруг избы уже вырос молодой лес. (Снимок Л. А. Кулика 1939 г.)

К 31 июля были окончены топографические работ по определению опорных пунктов, съемке площади падения и подготовке базы для магнитометрических измерений. Далее при помощи десятиминутного теодолита была проведена интрументально-маршрутная съемка центральной площади вываленного леса и болот, измеряемая общей площадью в 100 кв. км, заложена магистральная линия для магнитной съемки в 1,5 км и разбиты пакеты, общим числом 150. Были также предприняты попытки раскопать две ямы в торфянике. Однако раскопки были прекращены вследствие трудностей по откачке воды, наполнявшей воронки. Затем экспедиция в течение всего времени вела метеорологические и фенологические наблюдения и собрала гербарий, насчитывающий несколько сотен образцов.

К началу августа у одного рабочего открылся острый фурункулез, а у другого началось резкое недомогание. Явления авитаминоза стали наблюдаться и у В. А. Сытина. Обо всем этом был составлен акт, и было решено отправить Сытина из тайги вместе с обоими рабочими. Но так как магнитные измерения еще не были выполнены, то сам Кулик решил остаться в тайге. По прибытии в центр Сытин должен был доложить Президиуму Академии Наук СССР о создавшемся затруднительном положении и о полном израсходовании средств, вследствие чего экспедиция не смогла выбраться из тайги в полном составе со всем снаряжением и собранными научными материалами. В случае отпуска средств Президиумом Академии Наук СССР Сытин должен был вернуться в тайгу для вывоза снаряжения и научных материалов.

2 августа все участники экспедиции вместе с Куликом вышли из тайги и 4 августа прибыли на факторию Вановару. Отсюда Кулик отправил отряд в Кежму, а сам, в сопровождении жившего на фактории рабочего-косца, отправился обратно в тайгу, к месту падения метеорита. Но уже в  пути у рабочего появились фурункулы. Продвижение с больным рабочим по бурелому оказалось затрудненным. Поэтому, свернув с сухопутного пути на реку Чамбэ, а затем на Хушмо, берегами рек они только на седьмой день пришли к своему лагерю на Хушмо. Болезнь рабочего приняла угрожающий характер, и только в сентябре к нему вернулась работоспособность. С этого времени Кулик вместе с рабочим предпринял разведки для изучения ближайших окрестностей вокруг котловины. В промежутках между экскурсиями они рыли траншею через борт одного болота — воронки. Вследствие устойчивости теплой погоды магнитные измерения в заболоченных воронках не могли быть поставлены и откладывались до наступления морозов.

При закладке траншеи были обнаружены заваленные торфом деревья. Сделанный разрез, размером 20 X 1,5 X 1,0 м, затрагивавший вечную мерзлоту, показал характер бугрообразования, однако каких-либо ясных и сколько-нибудь убедительных доказательств метеоритной природа исследовавшегося болота получено не было. Точно так же не удалось доказать метеоритную природу двух других воронок, раскопки которых проводились еще летом.

Однажды вечером собаки-лайки Кулика в километре от базы остановили какого-то большого зверя. Прибежав на лай собак, Кулик с рабочим несколькими выстрелами убил крупного лося и этим пополнил свои запасы продовольствия, подходившие уже к концу.

20 октября на место работ прибыл В. А. Сытин с представителями прессы и советской общественности. Одновременно с ним прибыл и И. М. Суслов, в свое время собиравший среди эвенков сведения о падении метеорита, но до этого еще не  посещавший область поваленного леса.

Фиг. 16. Схема сети пунктов магнитных измерений (По Л. А. Кулику)

Многие из читателей помнят, вероятно, ту широкую кампанию в прессе, которая развернулась после возвращения из тайги Сытина, сообщившего о затруднениях экспедиции. Общественность нашей страны резко реагировала на это, и чуть ли не во всех газетах появились статьи о необходимости оказания экстренной помощи Кулику для выезда его из тайги и вывоза экспедиционного снаряжения и научных материалов. Президиум Академии Наук СССР срочно отпустил необходимые средства.

Вместе с прибывшими, воспользовавшись наступившими морозами, Кулик с помощью прибораТиберг-Таллена и дефлекторного магнитометра провел магнитные измерения на одной из депрессий и в так называемой воронке Суслова, диаметром около 32 м приблизительно в 160 пунктах (фиг. 16). Однако никаких указаний на залегание здесь метеоритных масс получено не было. Впрочем это и не могло быть установлено. Мы уже отмечали ошибочность выводов Кулика в отношении метеоритной природы депрессий и воронок. Кроме того, применявшиеся магнитометры имели слабую чувствительность, в окрестностях же места измерений находились выходы трапов, обладающих магнитными свойствами.

27 октября все участники экспедиции выбыли с места падения метеорита, законсервировав часть имущества на месте работ. 29 октября отряд прибыл на факторию Вановару, а 5 ноября по первопутью достиг села Кежмы. Через несколько дней стала река Ангара, и отряд смог выехать из Кежмы. К концу месяца Кулик вернулся в Ленинград.

Подытоживая результат работ второй экспедиции, нужно признать, что никаких объективных данных, подтверждающих метеоритное происхождение депрессий и воронок, получено не было. Более того, многие специалисты, прежде всего мерзлотоведы и географы, стали еще более сомневаться в их метеоритном происхождении. Они объяснили возникновение воронок действием вечной мерзлоты и естественными процессами, происходящими в местах образования так называемых бугристых торфяников в области вечной мерзлоты. Правда, экспедиция проделала трудоемкие работы по топографической съемке, магнитным измерениям, раскопке двух ям и закладке траншеи в борту третьей ямы, а также хозяйственные работы - были построены изба, баня и два лабаза и проложена просека-дорога по бурелому, протяжением 6 км. Но все эти работы носили подготовительный характер.

Возвращаясь из тайги, Кулик заключил соглашение с организациями села Кежмы о постройке на месте падения метеорита двух изб и лабаза, а также одной избы и лабазана реке Хушмо, на месте лагеря № 13, где уже была построена баня. Кроме того, по заключенному соглашению от фактории Вановары до места падения метеорита предполагалось прочистить дорогу, общей протяженностью около 100 км. Кулик был уверен в возможности осуществления следующей, более продолжительной и мощной экспедиции, и указанные мероприятия имели целью подготовить базу для будущей экспедиции.

2 января 1929 г. Л. А. Кулик на большом собрании, происходившем в Минералогическом музее под председательством академика В. И. Вернадского, сделал доклад о результатах своих исследований падения тунгусского метеорита. В докладе представляют интерес, прежде всего, общие взгляды Кулика на обстановку падений метеоритов, сложившиеся у него к указанному времени. Он говорил: «В момент внедрения космических масс в толщу земли мы не должны упускать из виду давления, которые с самого начала внедрения вещества в атмосферу являются для него роковыми, потому что при них вещество переходит в раздробленное состояние. Мы будем иметь здесь раздробление до молекулярного состояния. Пока метеорит идет по воздуху, он теряет свое вещество. При внедрении в землю будет наблюдаться раздроблениеи подлежащих пород, а так как поверхность земли состоит из силикатных элементов, то и здесь будет раздробление до молекулярного состояния, при котором вещество стоит на границе газообразного и парообразного состояния... Врываясь в поверхноcть земли, метеорит превращает в газообразное состояниес высокой температурой веществоземли и отчасти собственное вещество, он разворачивает образованную воронку. При этом мы будем иметь выброс пластов. Но дальше этого может не быть. Убывающая сила при вторжении в землю и толща земли препятствуют выбрасыванию, а сила давления все-таки достаточно велика, и здесь начинается дробление вещества окружающих горных пород, получается мелкое раздробление их, а дальше частицы делаются крупнее и мы подходим к раздроблению горных пород в более низких частях воронки... Необходимо отстаивать мысль, что метеориты не взрываются ни в воздухе, ни в земле, потому что внутри метеорит холодный, нагреванию подвергается только поверхность метеоритов. Они дробятся при ударе об атмосферу, так как их плотность не играет существенной роли. Плотность земли при космических скоростях получает второстепенное значение. При ударе метеорит разбивается. Действию удара необходимо приписать дробление метеорита и освоиться с мыслью, что метеориты дробятся».

Таким образом, мы видим, что при истолковании обстановки падения Тунгусского метеорита Кулик исключал явление взрыва,происшедшегопри ударе метеорита о поверхность земли с остатками космической скорости. Он предполагал, что при такимударе могли переходить в газообразное состояние лишь слои почвы и незначительная часть самого метеорита. Главное же, что происходило при этом с самим метеоритом, по мнению Кулика,- его дробление на части.

Переходя к изложению результатов работ экспедиции 1928 г., он отметил, что основной работой была подготовка местности и условий для производства длительных работ. Затем он указал, что производилась разведка района – ближайших окрестностей не далее 25 км от места работ. В результате наиболее полно обследованной оказалась территория к югу и юго-востоку от центра котловины.  Здесь поваленный лес прослежен до границы его простирания. Менее всего, отмечал Кулик, обследована территория к северу, где выполнению разведки мешала река Кимчу, затем – к северо-западу, где расположены труднопроходимые болота, и к западу. Хребет Лакура также остался необследованяым. В качестве места падения группы метеоритов Куликом рассматривалось и «северное болото», которое по топографическим причинам, как он отметил, им на карту не нанесено (оно расположено к северу от котловины, за северными сопками). По определению Кулика, горные породы, из которых сложены сопки, окружающие котловину, состоят из базальта. Он отметил также, что во многих воронках им была обнаружена «горная мука» — тончайший порошок из трапов. В этом он видел доказательство метеоритной природы воронок, объясняя образование «горной муки» дроблением трапов при падении метеорита.

По докладу Кулика выступили многие присутствовавшие на собрании. Наибольший спор вызвало объяснение Куликом образования торфяников и болот в котловине, причем он рассматривал торфяники — как складки, а болота — как воронки, возникшие от падения отдельных метеоритов. Общее мнение присутствовавших на собрании сводилось к тому, что наиболее вероятным местом паления метеорита является именно данное место, т. е. котловина. Однако образование торфяников и депрессий-воронок имеет естественную причину, не связанную с падением метеорита, и приурочено к южной границе вечной мерзлоты. Многие указывали Кулику на то обстоятельство, что обнаруженные им в котловине торфяники и воронки представляют собой обычные явления, часто встречающиеся в Сибири в разных местах.

Собрание пришло к решению о необходимости проведения дальнейших работ по изучению падения Тунгусского метеорита с целью обследования значительно большей территории и выяснения, не расположено ли место падения метеорита в каком-либо иномучастке. Однако ввиду того, что для такого обследования потребовались бы значительные средства и посколькуЛ.А. Кулик доказывал, что местом падения метеорита является обследованная им котловина, а обнаруженные в ней болота представляют метеоритные воронки, то в первую очередь было решено проверить правильность этих утверждений.

Это могло быть выполнено при постановке бурения в одной из воронок на глубину залегания коренных пород.

Таким образом, принятое с самого начала, по крайней мере со времени второй экспедиции, неправильное направление работ по изучению падения Тунгусского метеорита не было исправлено. Несмотря на то, что почти для всех было очевидным, что болота являются естественными образованиями, все же Кулику была представлена возможность заняться их изучением для того, чтобы в конце концов убедиться в их естественном происхождении. Обследование же большей территории, по крайней мере для установления границ и детального выяснения характера уже обнаруженного вывала леса, было отложено.

5 января 1929 г. состоялось заседание Комиссии экспедиционных .исследований Академии Наук СССР. Академик А. Е. Ферсман доложил об организации в текущем году Тунгусской экспедиции под руководством Кулика и о намечаемых работах этой экспедиции. По докладу Ферсмана было постановлено признать желательной организацию экспедиции на Подкаменную Тунгуску в район, намечаемый Л. А. Куликом как место падения метеорита 1908 г., с проведением раскопки или бурения одной из воронок, болотоведных и гидрологических наблюдений и исследований физическими методами. Было признано также  крайне желательным  осуществление  намечаемой  Осоавиахимом аэрофотосъемки и определение астрономических пунктов — Обществом по изучению Сибири.

ТРЕТЬЯ ЭКСПЕДИЦИЯ 1929/30 г.

Часть средств на третью экспедицию была отпущена Академией Наук СССР, а часть — снова Отделом науки Совнаркома СССР, и 24 февраля 1929 г. экспедиция выехала из Ленинграда. В ее составе, помимо Л. А. Кулика, являвшегося начальником экспедиции, были: автор, в качестве помощника начальника экспедиции, болотовед Томского университета Л. В. Шумилова, буровой мастер А. В. Афонский и в качестве рабочих энтузиасты-любители: К. Д. Янковский, Б. А. 0птовцев и С. Ф. Темников. По дороге к экспедиции присоединились еще два таких же энтузиаста: Б. Н. Старовский из Архангельска и Л. Ф. Гридюха из Барнаула, а также С. М. Карамышев, нанятый в качестве рабочего на Ангаре. Эта экспедиция являлась наиболее мощной из всех направлявшихся на место паления Тунгусского метеорита. Вместе с тем онабыла рассчитана и на более продолжительный срок работ. Для выполнения буровых работ было взято два комплекта ручных буров, два болотных бура-щупа, два насоса для откачки воды из воронок и некоторые другие технические средства для выполнения земляных работ (кайла, лопаты, ломы, тросы и т.д.). В числе научного оборудования были комплекты метеорологических приборов, некоторые приборы для исследования вечной мерзлоты, теодолит, фотоаппараты и другие вспомогательные принадлежности. Для перевозки по тайге всего этого снаряжения, а также запаса продовольствия, рассчитанный на полуторагодичный срок работ экспедиции из 6-8 человек, потребовался обоз, состоявший из полусотни подвод.

Фиг. 17. «Заимка Кулика» – база экспедиции у подошвы горы Стойковича зимой 1929/30 г. На склоне горы виден сухой, стоящий на корню лес и молодая поросль, почти засыпанная снегом.

(Снимок Е.Л. Кринова)

6 апреля экспедиция, продвигаясь от Тайшета по уже известному нам маршруту, прибыла на предполагаемое место падения метеорита. К приезду экспедиций, согласно договоренности с кежемскими организациями, здесь было построено две избы и один лабаз (фиг. 17) и на реке Хушмо, около бани,— еще одна изба с лабазом.

В первые дни по прибытии экспедиция занялась различными подготовительными и хозяйственными работами. В депрессии, где Куликом в минувшем году производились магнитных измерения, был вырыт колодец для получения питьевой виды, которая, впрочем, не отличалась даже сносными качествами. Речная же вода была не ближе 6—7 км от базы экспедиции.

Фиг. 18. Карта Сусловской воронки, соседних депрессий и базы экспедиции, составленная по аэрофотоснимкам.

(По Е. Л. Кринову)

Затем экспедиция приступила к основной своей работе – вскрытию Сусловской воронки. Последняя представляет собой довольно правильное круглое болото, диаметром около 32 м, расположенное недалеко открая одного из бугристых торфяников, у южного края северо-западной части котловины, метрах в двустах от базы экспедиции (фиг. 18 и 19). На юго-восточном борту этой воронки имелась сухая яма, поперечником около 10 м. К южному краю торфяника примыкает цепочка воронок – депрессий, несколько большего диаметра, неправильной, вытянутой формы. Как Сусловская воронка, так и эти депрессии, а также небольшая воронка на борту Сусловской, по предположениям Кулика, были образованы падением отдельных крупных метеоритных масс. Из них для исследования и извлечения метеорита (в существовании которого Кулик не сомневался) была намечена в первую очередь воронка суслова, в которой, вследствие ее расположения на торфяном бугре, уровень воды находился выше, чем в соседних депрессиях. Поэтому кулик решил прежде всего спустить из Сусловской воронки в соседние депрессии воду. Для этого он решил прорыть через борт воронки в депрессию траншею, при помощи которой можно было бы также и изучить строение борта воронки. Таким образом работа и была начата с рытья траншеи.

Фиг. 19. Общий вид Сусловской воронки (светлое овальное пятно вблизи середины снимка) с вершины горы Стойковича. Июнь 1929 г. (Снимок Е. Л. Кринова)

В районе падения метеорита стояла еще зима, что благоприятствовало выполнению работ, так как обнажавшийся мерзлый ил оставался замерзшим. Траншея была начата от края депрессии и прокладывалась в направлении к воронке. Она прорубалась при помощи кирок, заступов, железных лопат и даже топоров. Вынимавшийся материал вывозился в депрессию на тачке (фиг. 20). Траншея прокладывалась таким образом, что через каждые 2 м оставлялись пороги, шириной 50 см (фиг. 21), которые изучались болотоведом Шумиловой и Куликом, а затем из них вырезали монолиты и упаковывали их в специальные ящики. В этих ящиках монолиты просушивались и затем сохранялись для дальнейшего изучения в лабораторных условиях. После взятия монолитов пороги удаляли, и траншея становилась сплошной. Автор производил систематическое фотографирование строения стенок траншеи и временно оставлявшихся порогов.

При прокладке траншеи наблюдались различные явления: крупные линзы льда и наряду с ними мелкие угловатые кусочки в вечномерзлом иле, складчатость в верхней толще торфа, причем толщина верхнего торфяного пласта достигала 0,5—1,0 м. Указанные складки шли параллельно борту воронки и в то же время параллельно краю торфяника. В торфе встречались куски раздавленных древесных стволов, бересты, прослойки спрессованных веток кустарников (кассандры). Однажды попалась кедровая шишка в возрасте, по определению Шумиловой, соответствующем концу июня. Во всех этих явлениях Кулик видел следы катастрофы и прямые указания на то, что Сусловская воронка была образована падением отдельной метеоритной массы. Однако впоследствии специалисты-мерзлотники указывали, что складчатость в торфу, завал торфом древесных стволов и других объектов, а также наличие линз льда и вечномерзлом иле – явления самые обычные и всегда наблюдаются в бугристых торфяниках в области вечной мерзлоты.

Фиг. 20. Прокладка траншеи через борт Сусловской воронки. Апрель 1929 г.

(Снимок Е. Л. Кринова)

Фиг. 21. Пороги в траншее, прорытой через борт Сусловской воронки. Май 1929 г.

(Снимок Е. Л. Кринова)

К 25 мая траншея была окончена; длина ее была 38 м, ширина 1,5 м и наибольшая глубина 4,0 м. При удалении у самого края воронки последнего порога вода устремилась мощным потоком из воронки в депрессию. Одновременно с этим еще не оттаявший верхний моховой (сфагнумовый) покров осел на илистое дно воронки. После этого воронка приобрела еще более эффектный вид, напоминая собой огромную чашу. Действительно, с первого взгляда, а особенно при рассматривании воронки на фотоснимке вполне можно было принять ее за метеоритную воронку или кратер.

Фиг. 22. Схематическая визуально-маршрутная карта района падения Тунгусского метеорита (По Е. Л. Кринову)

После спуска воды из воронки участники экспедиции приступили к извлечению и удалению мха из нее, который оттаивал по мере прогревания весенними солнечными лучами. Накапливавшуюся в воронке воду откачивали при помощи ручного насоса (помпы). С наступлением половодья эта работа была прервана, так как часть участников экспедиции (Кулик, Старовский, Янковский, Карамышев и автор) на лодке отправилась по разлившимся рекам Хушмо, Чамбэ и Подкаменной Тунгуске на факторию Вановару. Поездка была вызвана необходимостью доставить с Вановары пополнение запасов продовольствия, фуража для имевшихся в экспедиции двух лошадей и некоторые строительные материалы и инструменты.

Пробыв на Вановаре несколько дней и выполнив все дела, отряд отправился в обратный путь, нагрузив пять больших лодок продовольствием, фуражом и разными материалами.

Быстро спустившись вниз по течению Подкаменной Тунгуски, отряд вошел в устье реки Чамбэ (фиг. 22).По Чамбэ, вверх по течению, продвигаться стало значительно труднее. Пришлось тяжело груженые лодки тянуть бечевой. Медленно продвигаясь вперед, автор имел возможность в течение всего пути вести наблюдения за следами действия взрывной волны, следить за поваленным лесом. Около устья Чамбэ можно было хорошо видеть часто встречавшиеся по берегу реки высокие лиственницы, кедры, сосны и ели с обломанными концами вершин. Иногда такие деревья резко бросались в глаза; они казались как бы подстриженными. 0бломанные деревья попадались вдоль берегов реки от самого устья до впадения в нее реки Макирты.

Во время очередной остановки на ночлег около порога на реке Чамбэ автор совершил экскурсию в глубь правого берега, поднявшись на вершины прибрежных сопок. Здесь на сопках был обнаружен сплошной вывал леса, причем все деревья лежали вершинами на юго-восток (фиг. 23). Следовательно, корни их были направлены как раз на котловину, т. е. на предполагаемое место падения метеорита. Деревья лежали с вывороченными наружу корнями и с уже обломанными ветвями, так что настил состоял из одних стволов; среди лежавших деревьев уже рос молодой лес. Насколько можно было судить при рассматривании с возвышенности, сплошной вывал леса простирался на несколько километров от берега в направления к северо-западу и северу. При дальнейшем продвижении по реке Чамбэ, при каждой экскурсии в глубь правого берега, там, где имелись возвышенности, всегда наблюдались участки вываленного леса с вершинами, обращенными на юго-восток. Однако на самом берегу реки повсюду встречался сохранившийся растущий лес. Правда, отдельные деревья с обломанными вершинами попадались все чаще и чаще. Наряду с этим встречались деревья, целиком лишенные крон: они скорее представляли собой высокие пни. По мере приближения к устью реки Хушмо стали попадаться отдельные группы рядом стоящих деревьев со сломанными вершинами или даже вообще лишенные крон. Второй обширный участок с мощным вывалом леса был встречен около устья реки Хушмо на том же правом берегу Чамбэ. Здесь также вершины поваленных деревьев были направлены на юго-восток и точно так же по бурелому поднималась молодая поросль.

Свернув с реки Чамбэ, мы вошли в реку Хушмо. Около устья реки берега были покрыты сплошным растущим старым лесом. Первые признаки вывала леса появились около устья река Укогиткон, впадающей в Хушмо. Здесь поваленные деревья наблюдались на возвышенных местах берега; вершины их также были направлены к юго-востоку (см. фиг. 22).

За рекой Ухагиттой, впадающей в Хушмо, мы вступили в область сплошного вывала леса. Растущие деревья встречались здесь лишь отдельными рощицами на защищенных местах берега. С возвышенностей, насколько мог заметить глаз, в западном, северо-западном и отчасти в северном направлении простирались обширные пространства, лишенные могучей вековой тайги. Вдали, на северо-западном горизонте, выступали контуры сопок, образующих котловину—предполагаемое место падения метеорита. Из них заметно выделялась вершина горы Фаррингтона, на которой теперь расположен астрономический пункт. 27 июня караван вернулся на базу. За время путешествия на Вановару остававшиеся участники экспедиции занимались удалением мха и откачкой воды из Сусловской воронки. Вернувшиеся с Вановары после непродолжительного отдыха присоединились к работавшим.

Очищая Сусловскую воронку от мха, мы обнаружили недалеко от ее центра пень сломанного у самых корней дерева (фиг. 24). Находка была полной неожиданностью и окончательно опровергала метеоритное происхождениеворонки. В самом деле, нельзя было представить себе, чтобы в воронке, образованной падением крупной метеоритной массы, мог сохранишься в естественном положении пень сломанного дерева, корни которого нормально уходили в илистое дно воронки. Пень, расположенный почти в центре воронки, свидетельствовал о ненарушенности ее дна.

Фиг. 23. Сплошной вывал леса и редкая молодая поросль вблизи реки Чамбэ.

(Снимок Л. А. Кулика 1938 г.)

Почувствовав значительное утомление от тяжелой физической работы, три участника экспедиции: С. Ф. Темников, Л. Ф. Гридюха и С. М.Карамышев покинули место работ экспедиции, и общее число ее участников сократилось до 7.

14 июля на место падения метеорита прибыл отряд во главе со старшим астрономом-геодезистом С. Я. Белых, посланный Главным геодезическим комитетом для определения астрономических пунктов ввиду предстоящей аэрофотосъемки. В связи с этим почти все участники экспедиции были прикомандированы в помощь геодезическому отряду. Для определения астрономического пункта была намечена вершина горы Фаррингтона, километрах в трех к северу от Южного Болота. К ней была расчищена по сухостою и валежнику тропа от базы. Работа по определению астрономического пункта продолжалась до 21 июля. После этого отряд направился на гору Шакрама, где к концу июля был определен второй астрономический пункт. На фактории Вановаре был определен третий астрономический пункт.

Фиг. 24. Пень сломанного у корня дерева, обнаруженный близ центра Сусловской воронки после очистки ее от мха. Июнь 1929 г.

(Снимок Е. Л. Кринова.)

На месте падения метеорита до конца июля экспедиция занималась откачкой воды из Сусловской воронки, постройкой избы, а также раскопкой паразитной воронки, расположенной на южном борту Сусловской воронки. Однако при раскопке этой воронки не было обнаружено никаких следов падения здесь метеорита, хотя Кулик и был уверен в том, что из этой воронки удастся извлечь метеорит с глубины не более нескольких метров. Вследствие явной бесплодности раскопки воронки, работа на ней была прекращена.

В конце июля случился острый приступ апендицита у рабочего К. Д. Янковского; в течение нескольких дней он находился без сознания и в бреду, при температуре выше 40°. Возникла необходимость в срочной эвакуации его для операции.

31 июля отряд в составе Кулика, Шумиловой, Старовского и больного Янковского отправился на лодке по реке Хушмо на факторию Вановару. Янковский эвакуировался для получения медицинской помощи, а Кулик с Шумиловой и Старовским отправились на Вановару для изучения естественных торфяников, расположенных недалеко от Вановары и около реки Макирты (см. фиг. 22). Шумилова, изучавшая в течение всего времени Сусловскую воронку, а также некоторыедругие депрессии и бугристые торфяники, намеревалась провести сравнительное исследование естественных торфяных образований и, таким образом, более определенно выявить те или иные нарушения, наблюдаемые на месте падения метеорита, в котловине.

После отбытия отряда на месте падения остались Афонский, Оптовцев и автор. Пользуясь перерывом в проведении срочных и изнурительных работ (фотографирование, нивелировка и промеры некоторых участков депрессий, вскрытие малой воронки около воронки Суслова, а также обнаруженных автором в разных местах трех подозрительных ям, оказавшихся естественными выбоинами, помощь геодезическому отряду при определении астрономического пункта на горе Фаррингтона и др.), автор совершил несколько экскурсий, обойдя постепенно все вершины сопок, окружающих котловину, в секторе, охватывающем всю восточную половину котловины. Здесь действительно можно было наблюдать радиальность в вывале леса. На каждой из посещенных вершин гребней и сопок поваленный лес лежал корнями к котловине, а вершинами—наружу (см. фиг. 25). Поваленный лес можно было проследить в направлении от котловины сравнительно недалеко, не далее нескольких километров. Но для этого было необходимо спуститься с вершины сопки и пройти в сторону от котловины. В противном случае рощицы сохранившихся деревьев и уцелевший кое-где на корню сухой лес, а также рельеф местности и молодой кустарник не позволяли проследить бурелом на более или менее большом расстоянии. С вершин сопок, расположенных к северу от котловины (или к западу от горы Фаррингтона), автор хорошо мог видеть совершенно сохранившуюся мощную тайгу на участке за рекой Кимчу, около Лебединого озера, где, повидимому, имеется возвышенность, которую огибает Кимчу. Был хорошо виден полностью сохранившийся лес на этой  возвышенности. С тех же вершин автор наблюдал низинное место, частью заболоченное, частью заполненное бугристыми торфяниками с такими же округлыми образованиями, как и в котловине, начинавшееся от подошвы сопок и простиравшееся на протяжении нескольких километров, вплоть до реки Кимчу и .Лебединого озера. Кулик с некоторой осторожностью считал и это низинное место местом падения отдельного роя метеоритов, называя данный участок северным. Затем автор наблюдал синеющую вдали нетронутую тайгу в направлении на северо-восток. В западном направлении горизонт был закрыт ближайшими сопками, расположенными на краю котловины.

Таким образом, автор мог убедиться в том, что поваленный лес в направлении на север и северо-восток не распространяется далее чем на несколько километров. С другой стороны, во время экскурсий по окрестным сопкам на их пологих и обширных склонах не были обнаружены образования, хотя бы в какой-либо степени похожие на метеоритные воронки. Во время экскурсий была осмотрена площадь около 40 кв. км на которой чаще всего стоял сохранившийся на корню сухой лес. При этом не было замечено никаких других явных следов происшедшей здесь катастрофы. Единственными признаками падения здесь метеорита были поваленные с корнем деревья на вершинах и внешних склонах сопок, окружающих: котловину (как указано, была осмотрена только восточная половина котловины), а также ожог поваленных и уцелевших на корню сухих деревьев, покрывающих сплошь внутренние склоньг тех же сопок. Однако при взгляде с вершин сопок на Южное Болото, простирающееся километров на пять с запада на восток и на полтора-два километра с севера на юг, создавалось впечатление, что именно здесь мог упасть метеорит.

Наоборот, северо-западная часть, котловины, в которой расположена исследовавшаяся экспедицией Сусловская воронка;, а также северо-восточная часть казались самыми обыкновенными низинами, загроможденными торфяниками и многочисленными округлыми, вытянутыми и неправильной формы болотцами, часто цепочкой соединенными вместе. Во всяком. случае, по своему общему виду они ничем не отличались от подобных образований в других местах тайги, наблюдавшихся во время путешествий.. Кроме того, трудно было представить, что рой метеоритов при своем падении, разделившись на группы, выпал как раз в низинных местах, образовав в торфяниках многочисленные воронки, и не задел хотя бы в небольшой части склоны сопок, простирающиеся далеко от вершин благодаря малому наклону. Достаточно взглянуть на карту (фиг. 25), чтобы убедиться в сказанном. Трудно себе представить, как мог Кулик притти к выводу о том, что заболоченные ямы являются метеоритными воронками и что рои метеоритов упали как раз в низинных местах.

Совершая экскурсии по западной части котловины, проходя по .бугристым торфяникам, можно было наблюдать валявшиеся на них крупные обожженные корневища сломанных у корня деревьев. Нигде поблизости от них не удавалось находить каких-либо ям, возникших в результате выброса корневищ. Можно было поэтому заключить, что они были отброшены взрывной волной при падении метеорита откуда-то с более далекого расстояния. Такие же корневища часто встречались и в районе реки Хушмо на ее правом берегу, к западу от пристани экспедиции, где автор также осматривал местность.

Во время одной из экскурсий автора совместно с Афонским и Оптовцевым были найдены остатки разрушенных лабазов, которые располагались на юго-восточном склоне так называемого «Кобаёвого острова», значительно заросшего молодым лесом по сплошному валежнику (фиг. 26). Сначала была обнаружена обожженная тесаная доска. Она привлекла к себе наше внимание. После этого среди молодой поросли леса, густыми кустами покрывающей «остров», были обнаружены ряды сохранивших свое положение обгорелых столбов. Стало ясно, что эти столбы представляют собой остатки разрушенных лабазов эвенков. Вслед за столбами на откосе склона был обнаружен обтесанный и также обожженный пень, около которого лежала куча золы. Мы решили, что здесь был костер. Около столбов был затем найден осколок белой фарфоровой чашки с синим ободком. Никаких следов оплавления на нем замечено не было.

К сожалению, автору не удалось совершить других, более отдаленных экскурсий. Для этого надо было отлучаться с базы каждый раз на несколько дней.

19 августа Кулик, Шумилова и Старовский вернулись на базу. Шумилова, окончив свои работы, стала готовиться к отъезду. Нужно сказать, что, насколько можно было судить по обмену мнениями в процессе работы, она не установила каких-либо явных, совершенно бесспорных признаков того, что болотца и депрессии, в частности Сусловская, являются метеоритными воронками. Самое большее, что могла констатировать Шумилова,—это наличие различных нарушений нормального болотообразования и растительных сообществ. Но это все усматривалось только при самых тщательных исследованиях. Впрочем, все эти нарушения могли свидетельствовать о том, что они возникли не вследствие падения метеоритных масс, а в той или иной связи с падением. Да и нельзя себе представить, чтобы не могло быть никаких нарушений после того, как где-то здесь, может быть даже на расстоянии нескольких километров, произошел мощный взрыв при падении метеорита. Например, в той же Сусловской воронке при удалении сфагнумовой сплавины можно было в ее разрезе насчитать приблизительно столько же годичных слоев, сколько лет прошло с момента падения метеорита. Из этого можно было заключить, что данная воронка образовалась одновременно с палением метеорита, в результате нарушения верхнего торфяного покрова, лежащего на вечно мерзлом иле, а совсем не от падения здесь метеорита. Несомненно, что в результате мощного взрыва в окрестностях могли возникнуть многочисленные нарушения верхнего торфяного пласта, например при выбросе корневищ деревьев. Эти нарушения и могли дать начало образованию болот—воронок. Как показали опыты экспедиции, при удалении торфа и обнажении мерзлого ила в течение первого же лета на этом месте возникает округлое болото, вполне могущее конкурировать с теми воронками, которые Кулик принял за метеоритные.

Однажды летом, работая на Сусловской воронке, рабочий Карамышев обнаружил вблизи северного борта воронки, на поверхности торфяника кусок оплавленного стекла. Свою находку он передал Кулику, который определил его как кусок сплавленных горных пород, аналогичный силика-гласу, многочисленные куски которого, как известно, обнаружены вокруг некоторых известных метеоритных кратеров. Он предполагал, что оплавление произошло в момент падения метеорита, образовавшего Сусловскую воронку, в чем он и усмотрел еще одно доказательство метеоритной природы воронки. Впоследствии Кулик отмечал эту находку в своих статьях [26]. Между тем, в действительности найденный кусок стекла несомненно представлял собой оплавленный осколок обыкновенной бутылки. Оплавление его произошло при пожаре, когда в первый же день; по приезде экспедиции загорелась изба Кулика, на чердаке которой лежали пустые бутылки. Впоследствии весь мусор от избы был снесен на торфяник и. свален вблизи Сусловской воронки. Туда же попал и осколок стекла, где он и был потом обнаружен рабочим.

После возвращения с Вановары отряда Кулика было приступлено к бурению Сусловской воронки. Первая скважина была заложена на ее северном борту, так как, убедившись в конце концов в том, что траектория метеорита была направлена все же с юга на север, а не наоборот, Кулик предполагал, что метеорит заглубился под северный борт воронки.

Фиг. 26. Карта «Кобаевого острова» с остатками разрушенных лабазов. (По Е. Л. Кринову)

Осенью болотовед Л. В. Шумилова, окончив свои работы, уехала в Томск. Сопровождая вместе с Афонским Шумилову до Вановары, автор еще раз смог наблюдать характер вывала леса в южном направлении. Начиная от реки Хушмо до ручья Баранчука, около горы Шакрамы и хребта Хладного, вдоль тропы экспедиции, все сколько-нибудь возвышенные или открытые места были устланы поваленными деревьями, вершины которых лежали прямо на юг. Деревья были выворочены с корнями, и только редкие одиночные высокие пни от переломанных деревьев более или менее равномерно торчали среди валежника. Рощицы растущих деревьев встречались лишь в низинках между складками, т. е. в защищенных местах, где взрывная волна прошла выше вершин деревьев.

Указанный участок был также и обожжен. Молодой лес здесь только что начинал становиться приметным. При взгляде вокруг можно было видеть довольно далеко простиравшиеся оголенные от леса пространства. Вдоль ручья Баранчука уже встречался большими участками сохранившийся лес. Еще дальше поваленный лес наблюдался лишь на вершинах сопок, расположенных к югу от хребта Вернадского и цепочкой тянувшихся вдоль реки Макирты, а также на сопках, расположенных с западной стороны от Макирты. Ближе к реке Чамбэ поваленный лес стал исчезать, здесь наблюдались только деревья со сломанными вершинами, да одиночные оголенные от ветвей стволы деревьев (фиг. 27).

По возвращении нашего отряда силами оставшихся участников экспедиции была построена из сухостоя буровая изба (фиг. 28). Заготовлявшиеся для этого бревна мы подносили на руках к месту работ с расстояния в несколько километров. Постройкой избы руководил Афонский. Нельзя не отметить при этом его исключительные способности «мастера на все руки». Им была построена изба для Кулика взамен сгоревшей, превосходившая прежнюю и по размерам и по удобствам. Он сделал также различные хозяйственные принадлежности и приспособления для бурового инструмента. Нужно отметить, что вообще подбор почти всех участников экспедиции был исключительно удачным. Большое умение и находчивость во многих затруднениях, постигавших экспедицию, всегда проявлял Старовский, обладавший исключительно большим опытом в экспедиционных работах. Янковский был прекрасным охотником и натуралистом. Ему экспедиция обязана разнообразием питания, так как он почти непрерывно, «между делом», снабжал экспедицию дичью. Очень старателен в работе был и Оптовцев. Словом, все эти участники, затрачивая огромные силы при тяжелой физической работе на протяжении длительного времени при изнурительном гнусе: комарах, мошке, оводах, утомляющей жаре летом и сильных морозах зимой, надолго оторванные от культурного мира, работали ли бескорыстно, с полным напряжением сил, с одним лишь желанием – успешно завершить все поставленные перед экспедицией задачи.

Фиг. 27. Река Макирта вблизи ее устья при впадении в реку Чамбэ. По берегам реки, среди растущих деревьев, видны одиночные сухие стволы деревьев с обломанными ветвями. (Снимок Л. А. Кулика 1939 г.)

Фиг. 28. Буровая изба на Сусловской воронке.

Октябрь 1929 г. (Снимок Е. Л. Кринова.)

После постройки избы бурение возобновилось. Нужно сказать, что оно велось весьма примитивным способом, без каких-либо дополнительных технических приспособлений, вручную, силами оставшихся четырех человек (не считая Кулика), а именно. Афонским, Старовским, Оптовцевым и автором. У нас не было даже домкратов для подъема штанг, и вместо них мы применяли архимедовский метод — рычаги, вырубленные из леса. Вначале бурение шло удовлетворительно и бур довольно быстро продвигался в глубь торфяника. Однако на глубине нескольких метров бурение все более и более затруднялось. Часто даже незначительный осколок трапов, попадавшийся на пути бура, вызывал длительные задержки. Приходилось дробить осколок при помощи долота и только после этого можно было продолжать бурение. В результате иногда за целый день работы мы углублялись всего лишь на два-три сантиметра, а :то и менее.

Пройдя буром через слой мерзлого ила, на глубине около 25 м мы встретили водоносный горизонт. После этого вода в скважине поднялась до глубины в 5 м, считая от поверхности земли. В связи с этим, в скважину были опущены обсадные трубы.

В октябре во время поездки автора с Оптовцевым на р. Чамбэ была ранена лошадь, что осложнило дела экспедиции. Нам с Оптовцевым пришлось прекратить бурение, которым стали заниматься только Афонский со Старовским, и заняться лечением лошади. Вследствие отсутствия фуража, мы заготовляли по берегу ручья Чургима серпом из-под снега сухую траву.

К середине ноября лошадь восстановила свою работоспособность и Кулик дал поручение автору отправиться на факторию, доставить туда на санях посылки с научными материалами для отправки в Академию Наук СССР, а также— шкурки набитых за осенний период белок для сдачи в заготовительный пункт в обмен на продукты, и затем вернуться на базу. Переночевав на реке Хушмо, рано утром 18 ноября автор вместе с Оптовцевым отправился в путешествие. Путь с самого начала оказался трудным. Тропа была занесена глубоким снегом, местами достигавшим больше полметра толщины. Не совсем еще оправившаяся после ранения лошадь с трудом везла сани, нагруженные посылками, общим весом до 200 кг.

Фиг. 29. Зимовье экспедиции на берегу реки Чамбэ около переправы через реку. (Снимок Л. А. Кулика 1909 г.)

Днем была оттепель, падал мокрый снег, на ручьях поверх льда попадались лужи. Достигнув около полудня реки Макирты, мы устроили кратковременный отдых. Вскоре отправились дальше и ночью прибыли на реку Чамбэ к нашему зимовью (фиг. 29), в промокшей от снега и пота одежде и промоченных насквозь при переходе через таежные ключи и лужи валенках. Переночевав на Чамбэ, покормив лошадь и просушив одежду, утром на следующий день мы покинули зимовье и продолжали свой путь. Однако с утра был мороз, который постепенно крепчал, и к вечеру температура уже приближалась к сорока градусам ниже нуля. Недостаточно просушенные (из-за того, что были подшиты кожей) валенки обмерзли. Несмотря на то, что весь путь мы шли пешком, все же, подходя к Вановаре, мы почувствовали, как начинают замерзать в затвердевших валенках наши ноги. К этому времени и мы и лошадь выбивались из последних сил, пройдя за двое суток почти 100 км по глубокому снегу.

К 2 час. ночи мы с большим трудом буквально дотащились до Вановары, обморозив ноги. Создалась угроза образования гангрены. Поэтому автору пришлось принять решение срочно эвакуироваться в село Кежму для получения медицинской помощи. На фактории ожидалось прибытие с Ангары  возчиков и автор договорился с заведующим факторией о немедленной отправке к Кулику продовольствия и сообщения о случившемся, как только возчики прибудут на факторию.

Воспользовавшись тем, что на фактории оказались дня охотника с лошадьми, собиравшиеся ехать в село Кежму, автор вместе с Оптовцевым 22 ноября отправился в Кежму, куда и прибыл на шестые сутки, попав прямо в больницу. К счастью, несмотря на то, что за все это время никаких мер лечения не применялось и даже не делалось перевязок, гангрена не образовалась.

К середине декабря в Кежму вернулись возчики, доставлявшие Кулику продовольствие и мои донесения, и привезли от него указания о плане дальнейших действий.

К этому времени все средства экспедиции были полностью израсходованы. Кроме того, экспедиция оказалась в значительном долгу перед местными торговыми организациями за полученные ею летом и осенью различные материалы, продовольствие и т. д. Обо всем случившемся и о затруднениях экспедиции Кулик телеграфно сообщил Академии Наук СССР, прося . о . дополнительных ассигнованиях.

Находясь в Кежме, вместо лечения автор принужден был чуть ли не ежедневно выходить из больницы и вести переговоры, связанные с делами экспедиции. На расширенном пленуме райисполкома им был сделан доклад о ведущихся работах по изучению падения метеорита, было указано на сложность обстановки и большие трудности в выяснении условий падения метеорита.

Пленум по докладу автора принял следующее постановление: «Информационный доклад о работе Метеоритной экспедиции т. Кулика принять к сведению.

Продолжение дальнейших работ данной экспедиции по розыску упавшего метеорита в окрестностях фактории Вановары третий расширенный пленум членов райисполкома считает необходимым и вполне целесообразным, в осуществление чего обязать президиум райисполкома оказывать всевозможное содействие в проводимой работе метеоритной экспедиции». Был также сделан доклад и прочитана лекция о метеоритах на учительском съезде.

В январе Академия Наук СССР телеграфно перевела дополнительные средства на ликвидацию долгов, окончание работ и возвращение из тайги. Одновременно академик Ферсман сообщал о том, что никаких других средств, кроме посланных, Академия Наук выделить для экспедиции уже не может.

После получения денег все долги были ликвидированы и на место падения метеорита автором были посланы трое рабочих, нанятых им в Кежме. К 10 января рабочие прибыли на базу экспедиции. По прибытии новых рабочих работы по бурению были продолжены.

В январе Оптовцев выздоровел и вышел из больницы. После этого он отправился обратно в тайгу, к месту падения метеорита. Однако продолжать работы Кулик его не оставил, и в феврале он снова вернулся в Кежму, откуда вскоре уехал дальше. У автора с выздоровлением ноги дело осложнилось, пришлось ампутировать на ноге большой палец. В связи с этим он до середины февраля оставался в больнице.

Выйдя из больницы, наняв пять подвод с двумя возчиками и закупив продовольствие в Кежме, автор отправился на базу экспедиции. На Вановаре к обозу автора присоединился эвенок Лючеткан, который еще по «красному листу» (т. е. осенью) собирался прибыть на место падения метеорита и посмотреть обнаруженные нами остатки лабазов. Теперь он, повидимому, привык к частым поездкам на место падения метеорита с Вановары возчиков и рабочих, благополучно возвращавшихся оттуда, и, преодолев свой .прежний суеверный страх, «рискнул» отправиться вместе со мной.

По прибытии Лючеткана на место падения метеорита, 8 марта Л. А. Кулик вдвоем с ним прошел на Южное Болото и «Кобаёвый остров», к месту находки остатков лабазов, которые я показал Лючеткану. О результатах Куликом был составлен акт, в котором он записал: «...8 марта 1930 г. начальник Метеоритной экспедиции Л. А. Кулик ходил с И. П. Петровым на Южное Болото и Кобаёвый остров. При этом И.П. Петров (Лючеткан) утверждал следующее:

1. Южное Болото до катастрофы 30 июня 1908 г. не было болотом—оно имело тогда такой же вид, как болото Цветкова (торфяник Цветкова) и торфяники между реками Макиртой и Чамбэ, но было тверже них, т. е. суше: падей было немного; ближе к склонам рос лес, сухие остатки которого имеются и сейчас на острове Клюквенной воронки, середина же Южного Болота была (почти) безлесной, как бугор торфяника против метеоритной заимки.

2. Относительно острова Клюквенной воронки И. П. Петров заметил: «Какой высокий стал. Как вырос. Не было тогда такого. Все ровно было». Этим он указал на то, что теперешний уровень болота гораздо ниже, чем бывшая поверхность торфяника.

3. В Клюквенной воронке И. П. Лючеткан разволновался. Острым глазом туземца он прежде всего заметил едва выделяющийся на снежном покрове западный дуговой вал, в разрыве воронки, образующий вместе с северным, восточным и южным бортами замкнутое кольцо-чашу или воронку. Затем он бросился к обрыву северного борта и засыпал меня вопросами и восклицаниями: «Свежий! Земля! Какой-такой? Кто ковырял? Здесь упал! Копать надо!» Новообразование даже в представлении туземца-тунгуса было здесь очевидным.

4. На «Кобаёвом острове» И. П. Петров, приведенный к остаткам сгоревших лабазов, прямо заявил: «Лабазы—Василия Ильича Ильюшонка. Я их строил ему года за два до этого (падения); при этом Илья Потапович показал деревянные гвозди, на которые вешались ружья, и место, где у него была кузница. По возвращении на заимку нижеподписавшиеся подтвердили, что они летом 1929 г. находили у лабазов следы горна».

Автор не присутствовал при разговоре Кулика с Лючетканом. Но после возвращения Лючеткана на базу он действительно говорил автору, что лабазы, остатки которых были нами обнаружены, являются именно теми самыми, которые он строил и которые принадлежали В. И. Ильюшонку. (он же Онкоуль). Горном же его кузницы оказался тот пень, который мы приняли за остатки костра (см. выще). «Клюквенной» воронкой Кулик назвал округлую яму на одном из островков около северного края Южного Болота (фиг. 30). На нее он устремил свое внимание к концу работ третьей экспедиции и в ней видел «несомненную метеоритную воронку». По поводу Южного Болота Лючеткан говорил автору, что раньше в этом месте олень мог свободно проходить, не проваливаясь. Между тем теперь здесь даже у самого края болота можно; пробраться только с, трудом, рискуя провалиться сквозь моховую сплавину в воду.

К 1 марта была закончена буровая скважина №1 на северном борту Сусловской воронки. В результате было пройдено 25м вечной мерзлоты и 6 м водоносного горизонта, пройти который полностью не удалось из-за недостатка обсадных труб, общая длина которых достигала лишь 30 м.

С 15 марта началась работа по бурению скважины № 2 в центре Сусловской воронки. После того как было пройдено 20 м, скважину пришлось оставить ввиду начавшегося затопления воронки вешними водами. Буровая изба была перенесена на южный борт воронки, где и была заложена скважина №3

16 марта автор вместе с Лючетканом и тремя рабочими, нанятыми им в Кежме, покинул базу экспедиции, направившись в Ленинград. На месте падения метеорита остался Кулик с Афонским и Старовским. Вскоре к ним вернулся выздоровевший рабочий Янковский. Силами этих лиц и продолжалось бурение в скважине № 3. Однако и эта скважина не была доведена до конца. Во время обогревания скважины в мае 1930 г. для выемки обсадных труб случился пожар и буровая изба сгорела до тла; оказался испорченным и буровой инструмент. 24 мая с места падения выбыли Афонский и Старовский; в тайге остался Кулик вдвоем с Янковским.

По прибытии в Москву автор вел переговоры в Осоавиахиме об организации на месте падения метеорита весной 1930 г. аэрофотосъемки, причем выяснились возможности ее выполнения. По возвращении в Ленинград автор доложил о положении в экспедиции и ее результатах Комиссии экспедиционных исследований Академии Наук СССР и академику В. И. Вернадскому. После этого 22 мая состоялось совещание в составе академиков В. И. Вернадского, В. Л. Комарова и А. Е. Ферсмана, на котором автор сделал доклад об экспедиции. В результате совещание приняло следующее решение.

«1) Считая дальнейшее продолжение работ на месте падения Тунгусского метеорита необходимым, представленную начальником экспедиции Л. А. Куликом смету на продолжение буровых работ включить в следующий, 1930/31 бюджетный год.

2) Осуществление аэрофотосъемки места падения Тунгусского метеорита текущим летом считать настоятельно необходимым.

3) Считать крайне необходимым возвращение в Ленинград, после осуществления аэрофотосъемки, начальника экспедиции Л. А. Кулика для обработки собранных экспедицией материалов, организации новой экспедиции и отдыха.

4) Имея в виду предстоящую аэрофотосъемку места падения Тунгусского метеорита, организуемую Осоавиахимом в конце июня 1930 г., просить т. Чухновского, осуществляющего съемку, доставить на самолете начальника экспедиции Л. А. Кулика до населенного пункта, откуда он сможет вернуться в Ленинград».

Оставаясь в течение лета на месте падения метеорита Кулик занимался изучением вечной мерзлоты, вел систематические метеорологические наблюдения и некоторые другие исследования на торфяниках и Южном Болоте. Вообще в. течение всего времени экспедиция вела регулярные метеорологические» фенологические, орнитологические и другие наблюдения; неоднократно наблюдались светящиеся облака, болиды и метеоры, галосы, собирались различные коллекции, кольцевались птицы и т. д.

Фиг. 30. Карта торфяных островов в северной части Южного Болота с «Клюквенной» воронкой, составленная Е. Л. Криновым по личным наблюдениям и на основе аэрофотосъемки 1938 г.

5 июня на базу экспедиции прибыл эвенок И. И. Донкоуль, который будто бы видел в Лакуре «сухую речку», о чем ходил слух среди эвенков. В связи с этим Кулик в течение двух дней делал экскурсии с эвенком по окрестным местам вокруг котловины. Об этом он составил акт, в котором отметил: «5 июня 1930 г. Донкоуль прибыл на метеоритную заимку, где пробыл два дня, делая экскурсии с Л. А. Куликом по окрестностям, но от указания «сухой речки» отказался, говоря, что таковой нет, что всякая речка при малой воде в сухое лето может быть сухой. В виду этого, а также вследствие вызова Л. А. Кулика на Ангару для руководства аэрофотосъемкой, Иван Ильич Донкоуль с семьей от обязательств в отношении метеоритной экспедиции освобожден».

Нужно сказать, что Донкоуль прибыл к Кулику не по своей инициативе, а был командирован к нему сугланом (съездом) эвенков. Может быть поэтому он и отказался сопровождать Кулика к «сухой речке», сохраняя прежнюю робость по отношению к месту падения метеорита. Возможно, и Кулик не проявил большого стремления к обследованию «сухой речки», продолжая верить в правильность определения им места падения метеорита, тем более, что для осмотра «сухой речки» нужно было бы отправиться в Лакуру, за 18—20 км, а между тем он спешил в Кежму.

7 июня на базу экспедиции прибыл из Кежмы нарочный с извещением для Кулика о предстоящей аэрофотосъемке и о необходимости в связи с этим его прибытия в Кежму, К середине июля туда прибыл на самолете и Чухновский. 18 июля был совершен полет. Однако вследствие затяжной пасмурной погоды аэрофотосъемка не состоялась, и 19 июля Кулик в сопровождении двух нанятых им в селе Кежме рабочих отправился обратно к месту падения метеорита, где и оставался до середины сентября.

В конце октября Кулик вернулся в Ленинград. Третья экспедиция по изучению падения Тунгусского метеорита была окончена.

Подводя итоги работ всех экспедиций по изучению падения Тунгусского метеорита, Л. А. Кулик отмечал, что во время экспедиций 1927 и 1928 гг. его внимание было обращено главным образом на сбор у очевидцев падения данных по обстановке этого падения [26]. Вместе с тем им был открыт радиально поваленный лес и бегло осмотрена центральная площадь этого бурелома, насчитывающая около 5 Х 5 км.

Следующую, третью экспедицию на место падения метеорита (1929/30 г.) он охарактеризовал как экспедицию, организованную для систематического, планомерного изучения этой местности, с зимовкой на месте падения. Существенно то, что в указанной статье он отмечал: «...Я полагал, что при этом падении, в результате трансформации огромной кинетической энергии этого утреннего метеорита, должен был, при ударе о землю, иметь место взрыв с образованием в почве кратеров».

Таким образом, мы видим, что к концу работ третьей экспедиции Кулик уже признавал, что падение метеорита сопровождалось взрывом, возникшим в результате преобразования огромной кинетической энергии метеорита, а не вследствие сжатия воздушной подушки, как он представлял себе ранее.

Далее Кулик писал: «Вероятным центром падения и нахождения метеоритных кратеров является, по нашему мнению. Южное Болото. Оно, повидимому, обязано своим современным состоянием именно падению метеорита. Так как сложившаяся обстановка не позволила нам поставить работы в этом Южном Болоте, то мы свои систематические исследования начали с северной (точнее северо-западной, см. фиг. 25.— Е. К.), доступной нам для бурения части центра бурелома».

Из сказанного им мы видим, что к рассматриваемому времени (1931 г.) Кулик начинает отходить и от гипотезы метеоритной природы депрессий и округлых образований в торфяниках, а местом падения и нахождения метеоритных кратеров считает уже Южное Болото. Впрочем, он отмечал далее: «проведенные нами и незаконченные еще работы особенно—буровые) не дали нам исчерпывающего ответа на вопрос о происхождении в северной половине центральной площади бурелома интересующих нас округлых депрессий, упоминавшихся иногда в литературе о Тунгусском метеорите, как кратеры».Тем не менее, он допускал уже и другие гипотезы для объяснения образования: .этик округлых депрессий. Так, он указывал на возможность предполагать, что депрессии возникли в результате «давления воздушных волн, обусловленных частями метеорита при их взрывном внедрении в почву». Депрессии могли, по его мнению, возникнуть также в результате «частичного нарушения целостности торфяного покрова и его всплывания и снова в результате наводнения». «Такое наводнение,— писал он,— было обусловлено. тем, что предполагаемые нами настоящие метеоритные кратеры в южном участке центра бурелома сыграли роль артезианских колодцев после того, как отдельные (минимум в несколько сот тонн) куски метеорита пробили вечную мерзлоту и достигли водоносного горизонта».

Итак, почти окончательно отказавшись от своей первоначальной гипотезы метеоритной природы депрессий и болот, в том числе и Сусловской воронки, Кулик пришел к заключению, что «настоящие метеоритные кратеры» находятся в Южном Болоте и вследствие происшедшего наводнения кратеры оказались под водой. Образовавшие эти кратеры метеоритные массы, весом «минимум в несколько сот тонн», как он указывал, сохранились, по его мнению, в кратерах. Таким образом, он исключал возможность превращения метеоритного вещества при взрыве в газ. Наконец, Кулик считал возможным также допустить, что «образование округлых депрессий началось под действием второстепенных мелких (может быть, в десятки тонн весом) кусков метеорита, задержанных воздухом и, подобно метеориту Гоба (юго-западная Африка), не пробивших глубоких кратеров, а лишь прошедших через торф до «вечной мерзлоты, залегающей здесь летом на глубине всего лишь 0,5 м (в среднем)».

Далее Кулик отмечал, что во взятой из одного болотистого протока пробе глины обнаружен «мельчайший остроугольный не выветрившийся еще материал, образованный взрывным измельчением местных трапов». Однако метод и точные результаты изучения этой пробы с ее описанием не были им опубликованы. Поэтому приходится осторожно относиться к приведенному им сообщению, и в случае необходимости изучение такой глины должно быть повторено.

В качестве очередных задач Кулик указывал на аэрофотосъемку для получения точной картины бурелома и определения геометрического центра исходных пунктов для воздушных волн, поваливших деревья, а также нивелировку дна Южного Болота для обнаружения там предполагаемых им метеоритных кратеров.

После окончания работ третьей экспедиции в течение нескольких лет на месте падения Тунгусского метеорита никаких работ не производилось. Не были выполнены также какие-либо серьезные камеральные исследования, за исключением упоминавшейся выше обработки наблюдательного материала, проведенной И. С. Астаповичем; эти материалы были опубликованы в 1933 г. [10].

В том же году, в связи с истечением 25 лет с момента падения Тунгусского метеорита. Кулик опубликовал статью в журнале «Мироведение» [28], которая почти дословно повторяла его статью, опубликованную за год до этого в. Трудах Ломоносовского института [27]; выдержки из этой-статьи были приведены выше.

Работы по изучению падения Тунгусского метеорита возобновились в 1937 г. В 1937 и 1938 гг. была осуществлена аэрофотосъемка предполагаемого места падения метеорита, о которой подробно мы расскажем в следующей главе.

ЧЕТВЕРТАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ 1939 г.

Фиг. 32. Схематический чертеж глубин центрального пункта радиации бурелома в западной чести Южного Болота. (По Л. А. Кулику.)

Фиг. 31. Схематический чертеж западной половины Южного Болота с двумя центрами бурелома и изобатами (сравни с фиг. 25). (По Л. А. Кулику.)

В 1939 г. Л. А. Кулик возглавил четвертую экспедицию на место падения метеорита. Поездка туда была вызвана в основном необходимостью провести геодезическое обеспечение аэрофотосъемки. Одновременно Кулик провел в это время некоторые исследования части Южного Болота.

На основании решения Президиума Академии Наук СССР от 20 июня 1939 г., 12 июля Кулик выехал из Москвы во главе экспедиции, в составе которой были: старший научный сотрудник-геодезист Н. С. Апрелев, научно-технические сотрудники И. В. Шпанов и Е. Л. Кулик, и в качестве старшего рабочего Н. И. Федоров (художник).

24 июля экспедиция прибыла в село Кежму, н с 25 июля в ее состав было зачислено еще двое рабочих. 31 июля экспедиция прибыла на факторию Вановару, а 6 августа она достигла места падения метеорита — своей базы. 12 августа к экспедиции присоединился прибывший с семьей эвенок И. В. Елкин. Кулик в своем дневнике записал: «эвенок говорил, что километрах в 12 выше избы (пристани) на реке Хушмо есть камень «как голланка», который он принял за дикого оленя». Однако это сообщение эвенка Кулик, повидимому, не проверил.

Работа по изучению Южного Болота велась до середины сентября. 18 сентября экспедиция покинула место падения метеорита и 21 прибыла на Вановару. 27 сентября экспедиция вернулась в Кежму, и на следующий же день на само лете прибыла н Красноярск, а 9 октября вернулась в Москву. Сообщая результаты этой экспедиции в статье, напечатанной в Докладах Академии Наук СССР [29], Кулик отмечал, что по прибытии на место работ было организовано два отряда: геодезический и геологический, которые с 8—12 августа приступили к работе. В августе—сентябре были выполнены дополнительные (к работам, проведенным в 1937 г.) геодезические работы по сгущению опорной сети, что было необходимо в связи с недостаточным в некоторых случаях перекрытием аэрофотоснимков (менее 50%), а также в связи с тем, что аэрофотосъемка была выполнена в крупном масштабе, тогда как геодезическое обеспечение было выполнено для мелкомасштабной аэрофотосъемки. За указанный период отрядом было пройдено 42 км тахеометрических ходов, а затем проведена наземная съемка наличных физических пропусков аэрофотосъемки 1938 г.

Фиг. 33. Вертикальные разрезы в четырех различных точках западной части Южного Болота с донными аномалиями. Цифры слева—глубина в сантиметрах. (По Л. А. Кулику.)

Л. А. Кулик, осуществлявший общее руководство работами, исследовал рельеф дна в тех участках Южного Болота, на которые по его данным (на основании аэрофотосъемки) приходились центры направлений поваленного леса. Исследованы были западные и центральные (у островов с «Клюквенной» воронкой) участки болота (фиг. 31). Работа велась торфяным буром Гиллера на средних глубинах для всего болота, достигавших 5—6 м. В результате измерений, как отмечал Кулик, в западном участке «... были установлены депрессии, характеризующиеся заметной разницей уровней (до 2,5—3м на расстоянии 5—10 м) и отличным от остального дна к северу характером своих донных отложений (фиг. 32). Вместо трафаретного порядка (сверху—вниз) торф — гиттия — минеральный ил, здесь эти элементы оказались катастрофически перемешанными... об отождествлении здесь слоев, даже для близких пунктов (5 м) не могло быть и речи (фиг. 33). Общая конфигурация местности как дна, так и поверхности болота в этом месте наводит на мысль о том, что именно здесь имели свой выход подмерзлотные воды после падения частей метеорита: они обусловили промывы в илах дна по направлению к коллектору—ручью Чургима, а также рисунок на поверхности болота, ориентирующий водослив... Аналогичная картина наблюдается и на участке «у островов».

Не отрицая того, что Южное Болото, по всей вероятности, является местом падения (точнее—взрыва) метеорита и более того, считая, что на основании всего имеющегося в настоящее время материала единственно возможным местом падения метеорита можно считать как раз Южное Болото, нельзя, тем не менее, признать убедительными выводы Кулика об обнаружении им остатков метеоритных кратеров. Полученные Куликом результаты заставляют относиться к ним с осторожностью прежде всего потому, что такие тонкие исследования, как обнаружение в болоте следов кратера и катастрофичности, могут быть выполнены только в результате тщательно поставленных работ соответствующими специалистами.

Предполагая продолжить в 1940 г. работы на месте падения Тунгусского метеорита, Комитет по метеоритам намечал провести магнитные измерения на Южном Болоте. Об этом было вынесено также и решение Бюро Отделения физико-математических наук Академии Наук СССР. Нужно сказать, что выполнение аэрофотосъемки района котловины и подтверждение ею открытой Куликом радиальности вывала леса вокруг котловины оказалось убедительным доказательством того, что котловина действительно представляет собой место падения метеорита. В связи с этим, вопрос об обследовании всей области поваленного леса уже не ставился, а академик А. Е. Ферсман даже предлагал спустить по ручью Чургима воду из Южного Болота для обнаружения в нем метеорита.

Намечая выполнение магнитных измерений в Южном Болоте, Комитет по метеоритам исходил из представлений Кулика о том, что находящиеся в нем метеоритные массы относятся к классу железных, достигают тысячи тонн веса и залегают на глубине десятков метров. Место же предполагаемого нахождения метеоритных масс совпадает с промеренными им западным и центральным участками Южного Болота.

Магнитные измерения, по договоренности с Комитетом по метеоритам, должны были быть выполнены Институтом земного магнетизма. Однако в 1940 г. осуществить их не удалось и они были включены в план работ 1941 г. Они не были осуществлены и в этом году вследствие начавшейся войны с фашистскими захватчиками.

С 1941 г. все работы по изучению падения Тунгусского метеорита снова были прерваны, и никаких полевых работ на месте падения не проводилось.

ГЛАВА6

АЭРОФОТОСЪЕМКА РАДИАЛЬНОГО ВЫВАЛА ЛЕСА

Еще после первой экспедиций на место падения Тунгусского метеорита 1927 г., когда Л. А. Кулик установил радиальный характер вывала леса вокруг котловины, он ставил аэрофотосъемку места падения метеорита как одну из важнейших задач по изучению падения метеорита. Вместе с тем, он выдвигал в качестве условия для наиболее успешного: выполнения аэрофотосъемки проведение ее ранней весной, тотчас же после схода снега и до появления молодого листа. Это условие вызывалось тем обстоятельством, что вследствие появления молодой растительности, аэрофотосъемка в летнею время не может дать ясной картины вывала леса, т. к. значительная часть поваленных деревьев будет скрыта листвой молодой растительности.

С тех пор Кулик не прекращал энергично добиваться выполнения аэрофотосъемки. Осоавиахим, принявший на себя в 1928 г. шефство над экспедицией Кулика, разрабатывал конкретные мероприятия для осуществления аэрофотосъемки. Однако последняя не могла быть орга-низована в короткий срок. Затруднения вызывали в то время такие предварительные работы, как завоз в тайгу бензина, запасных частей, выделение самолета и аэрофотосъемочной аппаратуры, подбор экипажа. Неясным еще оставался вопрос и о выборе базы.

Одним из мероприятий, связанных - с аэрофотосъемкой, было, как мы знаем, определение трех астрономических пунктов, осуществленное летом 1929 г. геодезическим отрядом С. Я. Белых. Координаты этих пунктов следующие:

гора Фаррингтона (место падения метеорита):

φ = 60°54'58",98; λ = 101^056'59",70;

гора Шакрама (к юго-западу от места падения метеорита):

φ = 60°44'18",21; λ = 101^055'17",85;

фактория Вановара:

φ = 60°20'18",23; λ = 101^017'6",0.

В 1930 г. была предпринята попытка осуществить и самую аэрофотосъемку. Для этой цели Осоавиахим направил в село Кежму самолет с необходимой аппаратурой, пилотировавшийся летчиком Чухновским. Однако из-за пасмурной погоды, а также вследствие запоздания с аэрофотосъемкой (до середины июля), когда уже полностью развернулся молодой лист, аэрофотосъемка не состоялась. Она была отложена на осень того же года, но и осенью осуществить ее не удалось.

После этого Кулик попрежнему не прекращал добиваться осуществления аэрофотосъемки.

14 марта 1937 г. Президиум академии Наук СССР по докладу академика В. И. Вернадского о необходимости проведения аэрофотосъемки места падения метеорита вынес решение: просить Главное управление Северного морского пути произвести за его счет весной этого года аэрофотосъемку места падения Тунгусского метеорита. Затем было решено просить Комиссию по метеоритам после получения результатов аэрофотосъемки представить в Президиум академии Наук СССР доклад о дальнейших работах по метеориту и стоимости этих работ. Благодаря болышому интересу к Тунгусскому метеориту, который проявлял академик О. Ю. Шмидт, бывший в то время начальником Главного управления Северного морского пути, в план работ Управления на 1987 г. была включена аэрофотосъемка места падения Тунгусского метеорита. В связи с этим на заседании Президиума Академии Наук СССР 15 апреля 1937 г. были вынесены: решения о проведении некоторых подготовительных мероприятий по Академии Наук СССР, связанных .с аэрофотосъемкой.

В связи с предстоящей аэрофотосъемкой Л.А. Кулик был командирован к месту работ на средства, отпущенные Академией Наук ссср, куда он и выехал в начале мая. Однако подготовка и отправка самолета сильно задержалась, и самолет прибыл для работы на факторию Вановару только 12 июля. При посадке на реке Подкаменной Тунгуске самолет потерпел аварию. К счастью, все находившиеся в самолете пассажиры и экипаж, в том числе Кулик и аэросъемщик Петров, не пострадали. Вследствие аварии аэрофотосъемка была отложена до осени. На месте же падения метеорита силами и средствами Главного управления Северного морского пути (старший топограф И. Е. Бурченков) был измерен геодезический базис, построена триангуляционная сеть V класса для мелкомасштабной съемки, проложены тахеометрические хода, пункты и точки которых замаркированы на местности различными способами [29].

Кулик также отправился на место падения метеорита, но каких-либо исследовательских работ там он не проводил. Вскоре он вернулся на Вановару и ожидал прибытия нового самолета для осенней аэрофотосъемки. Однако вследствие неблагоприятной погоды аэрофотосъемку осенью 1937 г. выполнить не удалось, и последняя была отложена до весны 1938 г.

В мае 1938 г. Л. А. Кулик был снова командирован Академией Наук СССР для научного руководства аэрофотосъемкой. 1 июня он прибыл в село Кежму и здесь ожидал аэрофотосъемочной партии, которая, как и в прошлом году, запоздала. Только 25 июня был сделан первый пробный полет, а с 27 июия, когда уже молодой лист на деревьях развернулся, было приступлено к аэрофотосъемке, которая велась в течение всего июля. В середине августа Кулик выехал из Кежмы на место падения метеорита. В это время в районе падения метеорита топограф Бурченков продолжал начатые в прошлом году геодезические работы. Имея у себя контактные отпечатки Кулик занимался их дешифровкой, отождествлением отдельных деталей, а также промером некоторых участков в связи с получившимися разрывами и пропусками в аэрофотосъемке. К середине сентября Кулик вернулся в Кежму, ожидая прибытия самолета для продолжения аэрофотосъемки с целью заполнения пропусков. Но аэрофотосъемка вследствие неблагоприятных метеорологических условий, а акже из-за выпадения снега не состоялась и в конце октября Кулик вернулся в Москву.

В результате проведенной летом 1938 г. аэрофотосъемки оказалась заснятой (в масштабе 1:4700) площадь вываленного леса, равная приблизительно 250 кв. км, т.е. в среднем в радиусе до 10 км от центра котловины. Таким образом, площадь сплошного вывала леса, обследованная наземно и простирающаяся от реки Хушмо к юго-востоку до реки Чамбэ, а также необследованные участки к западу и северо-востоку от котловины и к северу от Лебединого озера остались незаснятыми. В результате аэрофотосъемкой была охвачена лишь небольшая территория вокруг котловины, на которой Кулик в 1927 г. установил радиальный вывал леса. Несмотря на значительное запоздание с производством аэрофотосъемки, которая проводилась в то время, когда уже вся растительность покрылась листвой, все же на аэрофотоснимках, даже на контактных (без увеличения), хорошо видны отдельные поваленные деревья (фиг. 34). Также хорошо можно различить и направление их вершин и корней. Правда, в отдельных участках, где уже появился густой молодой лес 30-летнего возраста, вывал леса заметить трудно. При просмотре же всей фотосхемы можно без труда заметить радиальный характер вываленного леса, что подтверждает открытие, сделанное Куликом в 1927 г.

Фиг. 34. Часть аэрофотоснимка (контактный отпечаток)  с изображением поваленных деревьев (светлые черточки, направленные сверху вниз)

Аэрофотосъемка была выполнена аэросъемщиком С. В. Петровым, погибшим под Москвой осенью 1941 г. при сражениях с фашистскими захватчиками Хотя в аэрофотосъемке и оказались местами разрывы (физические и фотограмметрические, см: ниже), однако, по общему признанию, в отношении фиксирования поваленного леса и общего характера  местности она выполнена хорошо и представляет  собой, исключительно ценный документальный научный материал, удостоверяющий  единственный на земном шаре своеобразный радиальный вывал леса, вызванный взрывом при падении гигантского метеорита.

Осенью 1938 г. была  изготовлена полевая мозаичная фотосхема эаснятой площади, на которой Кулик при помощи натягивания нитей определил центры направленйй поваленных деревьев. (фиг. 35). Эти направления показали, как будто бы, четыре центра распространения взрывных волн. Впрочем, эти результаты следует рассматривать как предварительные, тем более, что они были получены, как сказано, по полевой неуточненной фотосхеме.

27 декабря того же года Кулик сделал доклад о результатах работ по Тунгусскому метеориту на собрании Отделения математических и естественных наук Академии Наук СССР. По его докладу была .вынесена следующая резолюция:

«1. Собрание Отделения математических и естественных наук констатирует, что благодаря содействию полярной авиации Управления. Северного морского пути в 1938 г. удалось уточнить представления о возможной точке падения Тунгусского метеорита. В связи с этим собрание выражает благодарность Полярному управлению Главного управления Северного морского пути за проведенную им в трудных условиях работу, давшую очень много ценного для науки в целом.

2. Собрание ОМЕН с удовлетворением отмечает значительные достижения, полученные Л. А. Куликом и его группой за истекший период времени в разработке методики подхода к нахождению возможной точки падения метеорита.

3. Вместе с тем собрание Отделения математических и естественных наук особо отмечает исключительное упорство и энтузиазм, проявленные лично Л. А. Куликом на протяжении многих лет в деле поисков места паления Тунгусского метеорита, давшие за последнее время вполне реальные и обнадеживающие результаты.

4. Собрание ОМЕН считает необходимым принять все меры к доведению до конца поисков Тунгусского метеорита. С этой целью собрание считает необходимым созвать небольшое совещание по разработке ряда конкретных мероприятий (начиная от фотосъемки и кончая некоторыми буровыми работами на месте падения метеорита) и представить их на утверждение Совета ОМЕН».

Фиг. 35. Полевая мозаичная фотосхема места падения Тунгусского метеорита. Светлые линии – натянутые Л. А. Куликом нити в направлении поваленных деревьев.

19 января 1939 г. на совещании в Комитете по метеоритам специалистами были просмотрены все полученные аэрофотосъемочные материалы. После этого была выработана программа обработки этих материалов, которая и была осуществлена бригадой Кожевникова и Пылаева в 1940 г. В результате обработки был закончен монтаж из фотоснимков 20 фотосхем на пяти основах, проведена первичная их корректура, оформлены и отделаны все 20 фотосхем. Аэрофотоснимки, вошедшие в фотосхемы, предварительно были трансформированы и приведены к горизонтальной плоскости. К сожалению, значительная часть аэрофотоснимков, покрывающих площадь к востоку от котловины, на расстоянии 5-15 км от ее восточного края вследствие фотограмметрических разрывов не могла быть использована. Таким образом, указанная площадь, захватывающая частью реку Ухагитту, не вошла в фотосхему. Между тем, здесь, как это видно по аэрофотоснимкам, наблюдается особенно четко сплошной вывал леса, направленный вершинами в общем к востоку, т.е. прямо от котловины.

Несмотря на хорошее в качественном отношении выполнение аэрофотосъемки, все же в фотограмметрическом отношении, по отзыву фотограмметриста-инженера Кожевникова, она оказалась недоброкачественной. Поставленные технические требования совершенно не были выполнены. Продольное перекрытие аэрофотоснимков в основной массе маршрутов, составляет 45—40%, с колебаниями от 30 до 50%, а в некоторых случаях 20 и 80%. Процент перекрытия не выдержан постоянным даже в пределах одного маршрута. Поперечное перекрытие колеблется от 0 до 100%, образуя физические и фотограмметрические разрывы. Не выдержаны ни прямолинейность, ни параллельность маршрутов, которые пересекаются, изгибаются, и т. д. Все эти недостатки в значительной степени объясняются трудностью выполнения аэрофотосъемки в крупном масштабе в таежных условиях.

Эти недостатки затруднили фотограмметрическую обработку аэрофотоснимков и позволили получить в конечном счете лишь уточненную фотосхему в масштабе 1:5000, удовлетворяющую по точности масштабу порядка 1:25000.

После получения уточненной фотосхемы (фотоплана) Комитетом по метеоритам было предусмотрено изготовление чертежного плана с нанесением на него (по фотосхеме) всей ситуации, рельефа местности на основании стереоскопической обработки и, наконец, вывала леса с выделением участков сохранившегося на корню леса, отдельно растущего и засохшего. Такой план дал бы возможность получить наглядное представление о характере вываленного леса, точные данные о направлении поваленных деревьев, а также выделить зоны сохранившегося на корню леса. К сожалению, наступившая война помешала выполнить эту работу. Она была включена в план работ Комитета по метеоритам на 1947 г. Однако выпадение Сихотэ-Алинского метеоритного дождя отвлекло внимание и силы Комитета по метеоритам на изучение этого падения, в том числе и на выполнение новой аэрофотосъемки. Таким образом, работа по доведению до конца обработки аэрофотосъемки места падения Тунгусского метеорита не выполнена и в настоящее время. Это не позволяет в данный момент полностью использовать материалы по аэрофотосъемке для изучения обстановки падения Тунгусского метеорита. Автор лишь предварительно ознакомился с аэрофотосъемочными материалами и, пользуясь стереоскопом, проследил за участками, где можно было видеть поваленные или сохранившиеся на корню деревья. Основная цель приэтом заключалась в том, чтобы по материалам аэрофотосъемки проверить радиальный характер вывала леса, что и было сделано. Для детального изучения аэрофотоснимков нужен, конечно, чертежный план с изображением рельефа.

            В следующей главе, в которой описывается область пова ленного леса, мы укажем, какие подробности выяснились при просмотре аэрофотоснимков.

ГЛАВА 7

ОБЛАСТЬ ПОВАЛЕННОГО ЛЕСА И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ОЖОГА

Итак, что же представляет собой, точнее сказать представляло, в период производившихся работ экспедиций в 1927—1930 гг., а затем — в 1937—1939 гг., т.е. через два, а потом —через три десятка лет после падения предполагаемое место падения Тунгусского метеорита? Какие характерные черты были выявлены для этого места, какие несомненные следы катастрофы сохранились и были установлены экспедициями?

В предыдущих главах мы неоднократно приводили взгляды и заключения, которые высказывал Л. А. Кулик. В этой и следующих главах мы суммируем все имеющиеся у нас данные, причем в значительной степени автор будет пользоваться своими личными впечатлениями и наблюдениями, сделанными им во время наиболее продолжительной третьей экспедиции 1929/30 гг. и частью изложенными выше, а также предварительными результатами, полученными при ознакомлении с аэрофотоснимками.

Прежде всего, остановимся на области поваленного леса. Мы знаем, что основной характерной особенностью, установленной Л. А. Куликом еще в первую его экспедицию в 1927 г. для предполагаемого места падения метеорита, является вывал леса, местами переходящий в сплошной, с радиальным расположением поваленных деревьев, ориентированных корнями на котловину, а вершинами наружу. Этот вывал леса и был принят за главный и несомненный признак падения здесь метеорита, а котловина, вокруг которой проявляется радиальность вывала леса,— за место падения метеорита.

Вывал леса оказался настолько мощным, а радиальный характер его настолько необычным, что мы имеем все основания объяснить .эти явления взрытом, последовавшим при падении метеорита в результате мгновенного перехода кинетической энергии метеорита в теплоту, а вместе с этим—его твердого вещества в газообразное. На этом более подробно мы остановится далее, при изложении сущности современной теории падения кратерообразующих метеоритов, сопровождающихся взрывами.

Как уже отмечалось выше, область поваленного леса не была обследована полностью, и, прежде всего, не были установлены ее границы и конфигурация. На прилагаемой схематической карте (см. фиг. 22), составленной автором путем глазомерно-маршрутной съемки и привязанной к астрономическим пунктам, показаны обследованные участки и некоторые особенности области поваленного леса. На этой карте мы видим, что обследованный район области имеет форму восьмерки и совпадает с теми маршрутами, по которым приходилось путешествовать автору при заезде экспедиции на место падения метеорита, а затем при нескольких поездках на факторию Вановару. Маршруты, в свою очередь, совпадают с сухопутной дорогой экспедиции от Вановары до места падения метеорита, а затем — с руслами рек Подкаменной Тунгуски, Чамбэ и Хушмо. Далее были обследованы ближайшие окрестности котловины, а Кулик, кроме того, обследовал некоторые северные участки в районе Лебединого озера; в 1938 г. им 6ыла осмотрена также местность к востоку от котловины до реки Ухагитты в связи с промерами для привязки аэрофотоснимков, оторванных .от основной заснятой площади (см. выше).

При ознакомлении с приложенной картой . можно видеть далее, что первые следы действия  взрывной волны на периферии области замечаются: почти у самой фактории Вановары, где наблюдаются, особенно вдоль. Русла реки Чамбэ, начиная от ее устья, растущие по берегам деревья с обломанными вершинами. Такие деревья иногда встречаются, в одиночку, иногда группами в несколько стволов, расположенных рядом.

Таким образом, мы можем провестиюжную границу распространения взрывной волны на расстоянии около 80-100 км от места падения или взрыва метеорита.

Довольно мощный вывал леса с южной стороны начинается от устья реки Макирты, что соответствует расстоянию от места падения метеорита приблизительно в 50— 50 км. Интересно отметить, что на участке между устьями рек Макирты и Хушмо, впадающих в реку Чамбэ, мощный вывал леса расположен вдоль почти всего правого берега реки Чамбэ; во всяком случае, он имеется на всех сколько-нибудь возвышенных местах. Между тем, на другом берегу реки встречаются лишь отдельные небольшие участки (пятна) вываленного леса и притом только на некоторых вершинах хребта Буркана. В остальных же местах по всему левому берегу реки Чамбэ сохранилась нормальная тайга, в которой встречаются лишь одиночные деревья с обломанными вершинами; такие деревья видны на обоих берегах реки и по мере приближения к устью реки Хушмо встречаются все чаще и чаще. Следовательно, русло реки Чамбэ на указанном участке является границей мощного, хотя и не сплошного еще вывала леса в юго-восточном направлении от места падения метеорита.

Мощный вывал леса на участке от реки Чамбэ до хребта Хладного, вдоль русла реки Макирты, наблюдается только на вершинах сопок, составляющих своеобразное ожерелье по левому 6ерегу указанной реки. В низких же местах по берегу реки, а также в ущельях и долинках между отдельными сопками лес стоит на корню. Здесь местами можно хорошо видеть, как по мере подъема на сопки уцелевшие на их склонах деревья все более и более оказываются захваченными взрывной волной. Так, сначала в ущельях и долинках наблюдаются полностью сохранившиеся деревья. Затем, выше по склонам,мы видим деревья с обломанными концами вершин. На деревьях, расположенных еще выше по склонам, вершины обломаны .сильнее, оставшиеся стволы деревьев становятся все. короче и короче. Наконец, около вершин сопок стволы деревьев переходят уже в пни, а на самых вершинах — в сплошной валежник с вывороченными наружу корнями. Иными словами, верхние части деревьев вдоль склонов сопок в направлении от их вершин к подошве достигают почти одного уровня лишь. с некоторым понижением в стороны от сопок. Таким образом, если смотреть на сопки со стороны, то на их склонах деревья кажутся как бы подстриженными.

Эта особенность может служить наглядным доказательством того, что вывал леса был произведен взрывной волной, а не обычным ураганом, как допускают некоторые.

С южной стороны граница сплошного вывала леса проходит на расстоянии около 20 км от места падения метеориты. Сплошной вывал леса начинается сразу же после долины ручья Баранчука, за хребтом Хладного, к северу от него. Вся эта местность, вплоть до реки Хушмо, представляет собой слабо всхолмленную низменность. Здесь поваленный лес лежит сплошным настилом с вывороченными наружу корнями. Лишь в небольших долинках видны участки сохранившихся растущих деревьев. Поваленные деревья лежат вершинами к югу, представляя собой голые хлысты с обломанными боковыми ветвями. По поваленному лесу растет довольно редкая молодая поросль в возрасте, приблизительно, 20 лет (в 1929—1930 гг.). С южной границей сплошного вывала леса совпадает и граница ожога. Отсюда мы можем заключить, что в пределах расстояния до 20 км от места падения метеорита в южном направлении действовала взрывная волна с высокой температурой. Тем не менее, как мы отметили, уцелевшие в долинах деревья не подверглись ожогу и продолжают расти. Следовательно, они не были задеты действием высокой температуры, будучи защищены от взрывной волны.

Этот факт исключает возможность объяснения ожога обычным лесным пожаром. Температура взрывной волны на данном расстоянии достигала, очевидно, не менее 1000°, так как только при такой температуре мог произойти ожог растущих деревьев. Если считать, что «горячий ветер» (но не «жар», охвативший очевидца), отмеченный Семеновым на Вановаре, представлял собой взрывную волну, то мы видим, что на расстоянии около 100 км взрывная волна сохраняла еще довольно высокую температуру, вероятно около 50-60^0.

С возвышенностей, к северу от хребта Хладного, можно было видеть, что в западном направлении вывал леса распространяется не далее, чем на десяток километров, а затем, повидимому, начинается нормальная тайга, возможно с частичным вывалом. Вдали на горизонте был виден хребет Лакура, расположенный на расстоянии около 15-20 км от пунктанаблюдений, но выяснить, насколько проявилось на нем действие взрывной волны, не представилось возможным. Однако Кулик отмечал, что в 1927 г. зимой при занесенной снегом тайге он наблюдал с хребта Хладного на Лакуре отдельные белые пятна, которые, очевидно, представляли собой участки со сплошным вывалом леса.

По берегам реки Хушмо, особенно к западу от пристани экспедиции, т. е. вверх по течению, все чаще и чаще встречаются куртины и рощи растущего леса, причем уже на расстоянии всего нескольких километров сохранились значительные участки нетронутого леса, представляющие собой как бы островки в сплошном вывале и сухостое. Сохранность этих рощиц не всегда понятна, так как часто вокруг них не наблюдается никаких препятствий для распространения взрывной волны. Более того, иногда рядом с участками растущего леса на ровных площадках наблюдается сплошной валежник, ориентированный на котловину, расположенную на расстоянии 5—8 км к северо-востоку. Создается представление, что взрывная волна действовала далеко неравномерно вокруг места падения метеорита и что не один только рельеф местности оказывал защитное влияние. Можно было заключить о том, что взрывная волна имела «лучистый» характер и как бы «выхватывала» отдельные участки леса, где и производила сплошной вывал его или другие разрушения. Такое «выхватывание» отдельных участков особенно хорошо наблюдалось при рассматривании аэрофотоснимков, относящихся к местности, расположенной на расстоянии 2—3 км к западу от места падения метеорита.

Лучшей сохранности леса по берегам реки Хушмо, вероятно, способствовала более развитая корневая система у прибрежных насаждений, благодаря чему сопротивляемость действию взрывной волны у таких насаждений была большей. Напротив, корневая система у деревьев, растущих на возвышенных местах, развита более слабо, и такие деревья легко сваливались взрывной волной. Впрочем, к востоку от пристани, по берегу реки Хушмо уцелевших растущих рощиц наблюдается все меньше и меньше. Растущие деревья сначала уступают место сухостою, встречаясь лишь небольшими группами или даже в одиночку. Наконец, исчезает почти совершенно и сухостой, переходя в сплошной валежник. Нужно сказать, что в юго-восточном направлении от котловины или к востоку от пристани, вдоль русла реки Хушмо, на расстоянии около 5 км и более вообще наблюдается значительно более мощное проявление действия взрывной волны.

Аэрофотоснимки участка около устья ручья Чургима, т.е. к востоко-северо-востоку от пристани, на расстоянии до 1—2 км, или в 3—4 км к югу от котловины также показывают рощицы сохранившихся на корню растущих деревьев. При рассматривании этих снимков в стереоскоп видно, что такие рощицы располагаются по старому и очевидно давно пересохшему руслу ручья (старице). Очевидно и здесь сохранности деревьев на корню способствовала более мощная у них корневая система, обусловленная «потной» (влажной) почвой старого русла ручья. Обращает на себя «внимание то обстоятельство, что здесь деревья не только не были повалены, но даже не обломаны и не обожжены, между тем как они не были защищены от непосредственного действия взрывной волны. Более того, здесь как и на описанных выше участках к западу от пристани, рядом с рощицами уцелевших деревьев наблюдается на больших участках сплошной вывал леса, иногда вперемежку с сухостоем, но с сильно обломанными вершинами. С другой стороны, в этих же местах, по берегу реки Хушмо, наблюдаются участки, на которых деревья хотя и остались на корню (в результате, очевидно, более мощной корневой системы), однако они совершенно лишены крон и представляют собой высокие столбы, названные Куликом «телеграфными столбами» (фиг. 36). Таким образом, на этих участках взрывная волна произвела действие, почему-то значительно более сильное. Рельефом местности указа.нную особенность .проявления взрывной волны объяснить никак нельзя.

Мы рассмотрели характер вывала и ожога леса в южном направлении от котловины, начиная от самой границы распространения взрывной волны вплоть до ближайших окрестностей, котловины. Перейдем теперь к рассмотрению вывала леса в юго-восточном направлении, следуя по руслу реки Хушмо, начиная от ее устья при впадении в реку Чамбэ. Около устья указанной реки, на расстоянии около 50—60 км от котловины, проходит граница резко выраженного вывала леса, хотя и не сплошного, а приуроченного к возвышенным местам. Около устья реки Укогиткона, впадающей в Хушмо, лес по берегу реки почти не поврежден. Однако на всех возвышенных местах правого берега реки Хушмо встречаются значительные участки сплошного валежника. Поваленные деревья повсюду обращены вершинами к юго-востоку, следовательно их корни направлены на котловину. По мере приближения к котловине вдоль русла реки Хушмо, вывал леса становится все более и более мощным, переходя около устья реки Ухагитты, также впадающей в Хушмо, в сплошной. Здесь же, на расстоянии около 15 — 20 км от котловины, проходит и граница распространения ожога. Поваленные деревья здесь лежат сплошным настилом с вывороченными наружу корнями. Среди поваленных деревьев видна довольно редкая молодая поросль.

Фиг. 36. Обломанные сухие деревья - «телеграфные столбы» по берегу реки Хушмо к югу от «котловины», на расстоянии около    4 км от нее. (Снимок Струкова, 1928 г.)

Сплошной вывал леса на рассматриваемой местности хорошо виден и на аэрофотоснимках крайней восточной часта заснятой площади и оторванной, как мы отмечали, от основной площади. Поваленные деревья на аэрофотоснимках почти совершенно не замаскированы молодым лесом. Поэтому при просмотре аэрофотоснимков можно было проследить за радиальностью вывала леса. Так, просматривая снимки, начиная с северного конца аэрофотосъемочного маршрута (аэрофотосъемка производилась по маршрутам, направленным с севера на юг, и поэтому аэрофотоснимки получались отдельными полосами, ориентированными в указанном направлении), можно было отчетливо видеть, как поваленные деревья, направленные вначале вершинами на северо-восток, постепенно как бы поворачивались вокруг котловины к востоку, а в конце маршрута вершины их были расположены уже в юго-восточном направлении. В противоположность юго-западным окрестностям котловины (см. выше) на данной площади не было замечено неравномерного, «выхватывающего», действия взрывной волны.

Неоднократные наблюдения с возвышенностей расположенных вдоль правого берега реки Хушмо, позволяют заключить о довольно далеком простирании вывала леса к западу от реки, в направлении к реке Макирте и хребту Хладного. В этих направлениях, насколько мог заметить глаз, наблюдались обширные пространства, лишенные взрослой тайги. Таким образом, все пространство между руслами рек Хушмо и  Макирты, .начиная от пристани экспедиции и почти до русла реки Чамбэ, совпадающее с юго-восточным  направлением относительно котловины, охвачено мощным вывалом леса. Такой же мощный вывал наблюдается и к востоку от котловины, но, вероятно, он простирается на меньшее расстояние и едва ли уходит дальше 10-15 км от котловины.

Радиальный характер вывала леса был установлен Куликом в пределах лишь ближайших окрестностей котловины, когда он обследовал вершины и гребни окружающих ее сопок, в радиусе не более 5—8 км, считая от центра котловины (см. фиг. 14 и 25).

Нужно сказать, что термин «котловина» не совсем подходит для характеристики предполагаемого места падения метеорита — Южного Болота с примыкающими к нему с северо-востока и северо-запада торфяниками. В самом деле, высота даже наиболее высоких сопок не превосходит 200 м над уровнем воды в (реке Хушмо и еще меньше относительно уровня Южного Болота. С другой стороны, вершины этих сопок удалены от центра котловины на расстояние до 3—8 км. Площадь же котловины (Южного Болота и торфяников) измеряется приблизительно в 25—30 кв. км. От краев болота и торфяников начинаются очень пологие склоны сопок, которые только на расстоянии в 2—5 км достигают высоты в сотню или немногим более метров, где и образуют вершины или гребни сопок. Таким образом, мы не видим резко выраженного рельефа с амфитеатром гор, как не совсем точно описал котловину Кулик после первой своей экспедиции. Точнее ее было бы назвать не котловиной, а впадиной или низинным местом. Кроме того, само очертание котловины не имеет сколько-нибудь округлое формы. Напротив, она состоит из трех, несколько обособленных частей, разделенных внутри небольшими сопками и возвышенностями (см. фиг. 14 и 25). Между тем, термин «котловина» вводит в заблуждение, создавая неправильное представление о рельефе местности. В связи с этим несведущие: лица нередко принимали котловину за образование, будто бы в целом вызванное падением метеорита. С другой стороны, при истолковании причин радиального вывала леса одни ученые объясняли радиальность вывала действием завихрений в котловине, другие— восходящими токами, будто бы возникшими при пожаре и распространявшимися по внутренним склонам сопок из котловины.

Мы сохраняем в данной книге термин «котловина» в указанном условном понимании ввиду того, что он прочно вошел в литературу по Тунгусскому метеориту.

С севера в котловину вдается группа сопок, образующих нечто вроде цирка, поперечником около 2,5 км с отдельными вершинами, не превышающими 100 м. Западная вершина цирка была названа Куликом горой Стойковича. У подошвы западного склона этой горы и расположилась база экспедиции, так называемая «заимка Кулика». Весь упомянутый цирк покрыт сохранившимся на корню сухим лесом (см. фиг. 17). Однако среди сухостоя наблюдается значительное число поваленных деревьев без какой-либо заметной ориентировки. Вполне возможно, что этот валежник образовался уже после падения метеорита от вывала сухостоя в результате обычных  сильных ветров. Мы знаем, что Кулик в своем дневнике за 1927 г. (см. стр. 103) отмечал, как опасно ходить по сухостою в сильный ветер, когда сухие деревья под напором ветра сваливаются куда попало. Надо сказать, что ветровал, возникший уже после падения метеорита, наблюдается и в других местах данной области, запутывая и усложняя определение направления деревьев, поваленных взрывной волной.

Сухостой вперемежку с ориентированным вывалом наблюдается и на всем «языке», вдающемся в котловину с западной стороны и отделяющем Южное Болото от северо-западного торфяника (см. фиг. 25). Этот «язык», на котором была проложена базисная линия геодезической сети, возвышается не более, чем на 50 м над болотом. Около него проходит водораздельная линия системы рек: Хушмо – на юге и Кимчу – на севере. Таким образом, Южное Болото относится к системе Хушмо, а северо-западный торфяник котловины – к системе Кимчу.

В юго-западной части котловины, начиная от западного края (обособленного участка) Южного Болота и затем вдоль ручья Чургима и к западу от него уцелевший на корню сухой лес стоит точно так же вперемежку с поваленными и ориентированными деревьями, причем по грубой оценке количество сухостоя здесь приблизительно равно количеству валежника.

Фиг. 37. Почти сплошной вывал леса на внешних склонах сопок, окружающих «котловину» с юга, вблизи реки Хушмо. Май 1929 г. (Сиимок Е. Л. Кринова.)

Северные (внутренние) склоны сопок, ограничивающие Южное Болото с юга, покрыты сухостоем также вперемежку с валежником, однако сухостой здесь значительно преобладает над валежником. На вершинах и гребнях этих сопок, а также на их наружных склонах лес почти целиком повален и лежит вершинами к югу (фиг. 37). Здесь, в складках или ущельях между сопками, наблюдаются хорошо выраженные «теневые» участки, т. е. места, которые были защищены рельефом от действия взрывной волны. Здесь же наблюдается описанное ранее явление «среза» верхушек деревьев близ вершин сопок. К востоку от края Южного Болота сухостой прослеживается лишь узкой каймой, шириной не более 100-200 м, проходящей вдоль всего края болота. Но за этой каймой наблюдается уже почти сплошной вывал леса с вершинами, обращенными в общем к востоку. Этот валежник был прослежен автором по аэрофотоснимкам и отчасти наблюдался непосредственно.

На всех северных сопках котловины ннаблюдается почти сплошной вывал леса, направленный вершинами наружу радиально к Южному Болоту. Однако сразу же за сопками в низинных, защищенных местах часто наблюдаются значительные участки с сохранившимися на корню сухими деревьями, но почти сплошь с обломанными вершинами (фиг. 38). Участки сухостоя чередуются с уцелевшим растущим лесом. Нужно, впрочем, сказать, что рассматриваемая местность не была обследована автором непосредственно, а изучена по аэрофотоснимкам, на которых не всегда можно было расшифровать те или иные места.

Фиг. 38. Сплошной сухостой с обломанными вершинами в низинных местах к северу от «котловины», на расстоянии до 5—7 км.

Апрель 1930 г. (Снимок К.Д.Янковского.)

С вершин северных сопок автор хорошо видел синеющую тайгу, расположенную сразу же за Лебединым озером и уходящую к северу от него. Насколько можно было определить во время наблюдений, с расстояния около 6—8 км, этот участок уцелевшей тайги расположен на возвышенном, ничем не защищенном месте. Поэтому сохранность леса от действия взрывной волны в указанном месте совершенно непонятна. Ознакомление с аэрофотоснимками показало, что еще дальше на север наблюдаются небольшие участки поваленного леса с вершинами, обращенными к северу. Однако проследить, на сколько далеко распространяется здесь поваленный лес, а также характер вывала, не представилось возможным ввиду незначительного числа аэрофотоснимков, полученных для указанного места, покрывающих лишь небольшую территорию. Просмотр аэрофотоснимков, относящихся к участку от северных сопок в направлении к Лебединому озеру, т. с. к северо-западу, показал, что здесь почти повсюду наблюдается мощный вывал леса, вершины которого направлены преимущественно на северо-запад.

Распространение ожога во всей северной стороне от котловины не прослежено, как не установлена и граница его. Однако на всех северных наблюдались следа ожога. При просмотре аэрофотоснимков северо-западного, западного и юго-западного участков, расположенных на расстоянии 2-4 км от Южного Болота, т. е. на внутренних, очень пологих склонах котловины, обнаружены места с очень мощным вывалом леса, ориентированным на Южное болото. Однако в этом участке была обнаружена полоса почти сплошного вывала леса, ориентированная на северо-западный торфяник котловины. Эта полоса была выявлена Куликом еще в 1927 г. и ее направление показано на его карте (см. фиг. 14). Повидимому, этот вывал леса полосой, не согласный с общим радиальным вывалом, был образован обычным сильным ураганом, уже после падения метеорита.

Далее на указанных участках бросалась в глаза неравномерность вывала леса — «выхватывание». В некоторых местах можно было видеть отдельные поляны, где лес был повален начисто. Но тут же рядом наблюдались участки с сохранившимся на корню растущим лесом. Контуры площадок с вывалом леса неправильные и какой-либо ориентировки их по отношению к Южному Болоту не усматривается.

Фиг. 39. Лиственница с обломанными ветвями, обросшая молодыми побегами, в северо-западной части «котловины». Апрель 1930 г. (Снимок К. Д. Янковского).

Итак, в результате просмотра аэрофотоснимков было установлено, что направление поваленного леса довольно хорошо совпадает с тем направлением, которое было определено Куликом еще в 1927 г., позднее частично прослеживалось автором при личном обследовании и в 1938 г. было установлено Куликом по фотосхеме, на которой направления поваленных деревьев указаны им натянутыми светлыми нитями (см. фиг. 35). Эти направления, по Кулику, дают как бы четыре центра радиации. Однако один центр, совпадающий с «Клюквенной» воронкой, несомненно нереален. Он получается из направлений, продолжение которых частью проходит через центр, расположенный в западной части Южного Болота, а частью через центр, расположенный около северных островков этого болота (т. е. вблизи «Клюквенной» воронки). Оба последних центра, расположенных один от другого на расстоянии всего 1 км, следует, конечно, объединить в один центр. Что же касается четвертого центра, оказавшегося у южной границы северо-западного торфяника, то, как было сказано, он определяется лишь одной полосой вывала, обнаруженной к западу от Южного Болота, которая была образована, повидимому, обыкновенным ураганом. Поэтому этот центр следует считать также сомнительным.

Следовательно, мы видим, что на основании имеющегося материала в настоящее время вполне надежно установлен пока один только центр радиального вывала леса, который приходится на западную часть Южного Болота (см. фиг. 25).

С другой стороны, из всего изложенного выше мы видим, что само Южное Болото (или вообще котловина) с радиальным вокруг него вывалом леса расположено далеко не в центре, по крайнею мере обследованной, области поваленного леса. Кроме того, как было установлено при обследовании, наиболее мощный вывал леса захватывает район к юго-востоку от пристани на реке Хушмо, между руслом этой реки и рекой Макиртой, а затем от пристани на реке Хушмо до хребта Хладного в южном направлении и, наконец, к востоку котловины. Напротив, к северу, северо-западу и севере-востоку, где обследование хотя и не распространялось далее 6—8 км от котловины, тем не менее, по некоторым данным можно предполагать, что мощный вывал леса не уходит далеко от котловины.

Таким образом, область поваленного леса, повидимому, имеет вытянутое в направлении с северо-запада на юго-восток очертание (совпадение с направлением траектории метеорного тела). Вместе м тем котловина с радиальным вывалом леса оказывается расположенной не в центре этой области, как отмечалось в некоторых опубликованных статьях, а в ее северо-западном участке (см. фиг. 22).

Следует отметить еще одну интересную особенность действия взрывной волны. Во многих местах, как внутри котловины, так н вне ее, но в зоне распространения ожога, неоднократно встречались уцелевшие на корню одиночные старые лиственницы, совершенно лишенные боковых ветвей. Очевидно, последние были сорваны воздушной волной, однако самые стволы деревьев (хлысты) уцелели и даже не были обожжены. В результате за прошедший после падения метеорита промежуток времени они обросли густыми молодыми побегами и приобрели теперь совершенно необычную форму, напоминающую форму пирамидальных тополей или кипарисов (фиг. 39).

Фиг. 40. Характер излома и ожога ветвей («птичий коготок») в районе падения Тунгусского метеорита, по наблюдениям автора.

Теперь следует сказать несколько слов об ожоге. Кулик неоднократно отмечал, что ожог, наблюдаемый на месте падения метеорита, имеет характерные особенности, отличающие его от ожога обычных лесных пожаров. В чем же заключаются эти особенности? По наблюдениям автора, прежде всего бросается в глаза то, что у сохранившихся на корню сухих (обожженных) деревьев ожог замечается лишь в том случае, если на деревьях сохранились остатки коры, которая сверху обуглена. В противном случае, т. е. если кора с деревьев уже отвалилась, а это наблюдалось чаще всего, древесина самих стволов не имеет ожога. Далее, все ветви у стоящих на корню сухих деревьев загнуты дугообразно книзу с выпуклостью кверху, причем тонкие ветки и сучки обычно обломаны и сохранились лишь более толстые ветви. Между тем, на обычных лесных гарях, которые неоднократно встречались по пути следования экспедиции по тайге, в том числе и вблизи фактории Вановары, засохшие от обычного пожара деревья стояли с целиком сохранившимися кронами. Последние, как кружева, представляли собой сетку с тонким узором.

Самая же характерная особенность ожога, наблюдаемая на месте падения метеорита, состоит в том, что на всех концах обломанных ветвей у сухостоя всегда имеется уголек, причем самый излом всегда направлен книзу и идет косо. В результате, обломанный конец ветки с угольком на нем имеет своеобразный вид, напоминающий, но определению Кулика, «птичий коготок» (фиг. 40). Кроме того, часто на дереве, особенно на его вершине, можно видеть расположенные рядом толстый и совсем тонкие сучки, обломанные с концов и имеющие угольки. Это свидетельствует о том, что ожог произошел мгновенно, т. е. в результате последовавшего взрыва, а не от обычного лесного пожара, при котором тонкий сучок сгорел бы до тла, если пламя было такой силы, что обожгло рядом расположенный толстый сучок.

Наконец, в заключение следует отметить, что обнаруженные в котловине столбы лабазов были обожжены настолько, что с поверхности они оказалось сильно обугленными. Несмотря на это, столбы не сгорели, хотя и были, надо полагать, сухими. Таким образом, и это явление указывает на мгновенное действие ожога, после которого не последовало пожара.

ГЛАВА  8

ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ МЕСТО ПАДЕНИЯ ТАНГУССКОГО МЕТЕОРИТА

Из всего предыдущего следует, что первоначально, еще при первом посещении области поваленного леса в 1927 г., Л. А. Кулик принял за место падения Тунгусского метеорита всю котловину в целом. В частности, он полагал, что на ее северо-западном и северо-восточном торфяниках выпали рои метеоритов, которые образовали в них многочисленные округлые болотистые образования, названные им воронками и депрессиями. Он считал, что каждая такая воронка или депрессия (болото большего размера) была вызвана падением отдельной метеоритной массы. На этом основании он и пытался обнаружить метеорит в Сусловской воронке, имевшей около 32 м в поперечнике, а также в ее паразитной воронке диаметром около 10 м. Отдельные бугристые торфяники в указанных частях котловины он рассматривал как складки торфа, собранные воздушным давлением при падении метеоритов. С некоторой осторожностью в своей опубликованной статье [27] Л. А. Кулик допускал выпадение и третьего роя метеоритов в северной части, в низинном месте вне котловины за ее северными сопками (между котловиной и Лебединым озером), где также имеются бугристые торфяники и аналогичные воронки и депрессии (см. фиг. 25).

В первое время Л. А. Кулик никаких суждений относительно Южного Болота не высказывал, а все свое внимание сосредоточил на указанных торфяниках с воронками и депрессиями.

Позднее, к концу работ третьей экспедиции (1930 г.) он уже почти отошел от первоначальной гипотезы и впервые высказал заключение о том, что метеоритные кратеры скрыты под водой Южного болота (в его западной части) [26, 27 и 29]. Тем не менее, не отрицая уже возможности образования воронок и депрессий в северо-западном и северо-восточном торфяниках в результате различных причин, он все же допускал, что некоторые из таких образований могли возникнуть от падения небольших метеоритных масс, не сопровождавшихся взрывами [27]. Судя по тому, что на фотосхеме (1939 г.) Кулик показал один из центров радиации поваленного леса, совпадающий с так называемой “Клюквенной” воронкой на северном острове Южного Болота (см. фиг. 25 и 30), можно думать, что он до последнего времени принимал эту воронку за метеоритную.

Таковы были выводы Кулика относительно места падения Тунгусского метеорита.

Рассмотрим теперь те объективные данные, на основании которых мы можем в настоящее время решить вопрос о месте падения метеорита.

Мы уже указывали, что исследования сначала нескольких небольших воронок, а затем воронки Суслова не привели не только к обнаружению в них метеоритов, но даже и к установлению характерных и несомненных признаков того, что эти воронки были образованы падением отдельных метеоритов. Наблюдавшиеся некоторые следы деформаций и, повидимому, нарушений нормальных процессов в них не могут быть признаны доказательством метеоритной природы этих образований. С другой стороны, тот факт, что все воронки и депрессии располагаются в нескольких (трех) низинных местах, в точности следуя контурам этих низин, и совершенно не обнаружены на склонах сопок и на других возвышенных местах между этими низинами, занимающих в общей сложности значительно большую площадь, чем низины (см. фиг. 25), убедительно говорит против метеоритной природы указанных образований.

Итак, мы имеем все основания полностью отвергнуть гипотезу о метеоритном происхождении воронок и депрессий в указанных частях котловины и можем считать их за обычные образования. Чтобы совершенно покончить с этим вопросом, мы приведем здесь заключение известного специалиста, академика А. А. Григорьева, сделанное им по просьбе академика В. И. Вернадского еще в 1929 г.:

“Чтобы отдать себе отчет,- писал академик Григорьев,— в описываемых Л. А. Куликом явлениях мезорельефа на дне котловины, необходимо проанализировать характер рельефа дна котловины до пожара. Описанные выше орографические условия заставляют думать, что дно котловины до пожара было занято значительными болотными пространствами, местами чередующимися с полосами леса, занимающего Повышенные части днища котловины. Эти болотные пространства в условиях сурового местного климата и мощного развития мерзлоты должны были получить внешность заболоченных пространств крайнего севера (например, северных частей Скандинавии), изобилующих водой участков тундр, или, наконец, описанного мною в отчёте работ Алданского отряда заболоченного плоского участка в предгорьях Верхоянского хребта.

Всюду здесь такие пространства характеризуются присутствием многочисленных торфяных бугров, высотой от 1 до 8 м, весьма различных очертаний. Диаметр их колеблется от нескольких метров до нескольких десятков метров. Между буграми обычно находятся либо открытые озерки, либо пониженные участки, более или менее топкие, в зависимости от степени зарастания и заполнения их сфагнумом (другие  виды, чем в буграх) и прочей растительностью. И по личным наблюдениям на Верхоянском хребте и Большеземельской тундре и по описаниям Танфильева и других для Тиманской тундры и скандинавских исследователей для северной Скандинавии, склоны этих бугров обычно круты и в них обнажаются разрезы торфа. Согласно моим наблюдениям в Большеземельской тундре, это объясняется тем, что зимой (в связи со сдуванием с бугров снега) края их от действия мороза разбиваются глубокими трещинами, и отделившиеся части летом сползают вниз, способствуя заполнению впадин.

Происхождение этих бугров неодинаково в разных климатических условиях различных климатических провинций севера Евразии. В частности, в Сибири мы имеем часто дело с выпучиванием плоских торфяников в связи с образованием под поверхностью торфа ледяных линз. Последние получают особенно значительные размеры (в несколько метров высоты и много метров в диаметре) в районах выхода подземных источников с довольно высокой температурой, воды которых замерзают под торфяным слоем, образуя все увеличивающиеся в своих размерах скопления льда. Геология данного района, где в окрестностях имеют широкое развитие изверженные породы, делает допущение наличия таких источников в анализируемой впадине весьма вероятным.

При нарастании льда торфяной слой, ранее залегавший горизонтально, постепенно изгибается. В связи с этим обычно в таких буграх мы находим изогнутость слоев торфа, что может выявляться и на разрезах в стенках бугров, образовавшихся описанным выше способом. Повидимому. таковы и складчатые дислокации торфа в буграх данной впадины. Однако рост этих бугров не может продолжаться до бесконечности. При указанных выпячиваниях торф постепенно растягивается и рано или поздно и нем должны произойти разрывы, благодаря которым находящийся под торфом лед приходит в соприкосновение с наружным воздухом и летом быстро тает. В результате этого процесса торф раздробляется на отдельные глыбы, которые оседают вниз. В конце концов бугор исчезает н превращается в хаотически нагроможденные глыбы торфа. Явление это описано Львовым, изучавшим .район Приамурской железной дороги, и другими исследователями нашего севера. Совершенно аналогичные участки описывает и Л. А. Кулик, что является лишним доводом за то, что бугры здесь именно такого происхождения. Таково происхождение бугристо-озерного мезорельефа анализируемой впадины до пожара.

Пожар, по какой бы причине он ни возник, должен был вызвать следующее: как это всегда бывает три лесных пожарах в районе развития мерзлоты, последняя протаивает (от жара) значительно глубже, чем нормально, и получающийся избыток грунтовых вод оказывается во впадинах. Благодаря малой теплопроводности торфа ледяные скопления под буграми при этом могут прекрасно сохраниться там, где торф лежит сплошным слоем. Увеличение количества вод, скопившихся между буграми, усиливает затем быстрое нарастание ледяных штоков, почему бугры должны после пожара получить импульс к более быстрому росту н увеличению их диаметров.

Там, где цельность растительного покрова еще до пожара была нарушена поверхностными растрескиваниями под влиянием мороза (на обнаженных от снега участках поверхности бугров), торф обычно хорошо просыхает, почему пожар мог расширить эти трещины и придать им форму мелких воронок...

Более крупные впадины в поверхности самих бугров прекрасно объясняются слиянием соседних нарастающих бугров...

Отнюдь не отрицая возможность того, что метеорит упал здесь или где-либо в данном районе, если для этого имеются какие-либо иные серьезные основания, я полагал бы, что считать доводы Л. А. Кулика в пользу установления местом падения метеорита именно данной котловины за достаточно обоснованные, по крайней мере, неосторожно».

В приведенном заключении академик Григорьев обстоятельно объяснил происхождение и бугристых торфяников и болотистых образований – воронок и депрессий.

В предыдущей главе мы подробно рассмотрели данные об области поваленного леса. На основании непосредственного обследования некоторых участков этой области, а затем Последующего ознакомления с аэрофотоснимками был окончательно  подтвержден открытый в 1927 г. радиальный вывал леса, причем в первом приближении центр радиации его совпадает с западной частью Южного Болота.

Если исходить из предположения, что этот радиальный вывал леса был вызван взрывной волной, распространившейся от места падения метеорита (а для этого у нас, повидимому. есть все основания), то естественно считать местом падения метеорита указанную западную часть Южного Болота. Были ли установлены, кроме радиального вывала леса, какие-либо другие внешние признаки того, что именно здесь упал метеорит и вслед за падением произошел взрыв? Мы приводили выше результаты исследования рельефа дна болота, проведенного Куликом в 1939 г. Однако полученные им результаты, как мы отмечали, не дают явных и убедительных доказательств наличия здесь каких-либо следов кратера. Впрочем, у нас, повидимому, нет оснований для заключения о том, что такие следы кратера должны сохраниться в болоте. Вполне возможно, что по условиям местности, ко времени изучения болота никаких явных следов кратера и не сохранилось. Следовательно, результаты исследования рельефа дна болота могут и не быть показательными.

Что же касается личных впечатлений автора, то нужно сказать следующее. Вывал леса действительно внушал представление о происшедшей в данной местности грандиозной катастрофе. Наоборот, не говоря уже о торфяниках, которые мы исключаем как места падений метеорита, само Южное Болото казалось обыкновенным образованием ландшафта. Более того, при самом тщательном осмотре ближайших к нему участков, вплоть до края болота и особенно в западной его части, т. е. в непосредственной близости от места взрыва, все казалось самым обычным и естественным. Склоны сопок, постепенно подступающие со всех сторон к болоту, сохранили на корню сухостой, как мы отмечали ранее; никаких выбросов торфа, ила или иных каких-либо материалов, из которых слагалась поверхность болота до падения метеорита, на окружающих склонах не было обнаружено. Сухие деревья, за исключением своеобразности ожога, о котором мы говорили ранее, ничем иным не указывали на происшедший по соседству с ними колоссальный взрыв. Нужно, впрочем, отметить, что в некоторых местах на краю болота можно было видеть затопленными много сухих деревьев; это свидетельствовало о том, что уровень воды в болоте поднялся, или что Южное Болото вообще наполнилось водой, представляя собой ранее более или менее сухую впадину, как описал его эвенок Лючеткан. С другой стороны, отмеченное отсутствие выбросов на склонах сопок, может быть, объясняется тем, что они были смыты дождями и вешними водами или закрылись различным мусором, заросли кустарником, мхом или травяным покровом за протекшие после падения метеорита 20 лет. Таким образом, указанная особенность может и не быть доводом против предположения о паде

Фиг. 41. Общий вид Южного Болота с севера, с южного внутреннего склона сопки. На болоте видны обнажившиеся от снега волнистые валы из кочкарника, торфа и кустарниковой поросли. На переднем плане « на склонах дальних сопок виден сухостой, частью (у края болота) затопленный. Апрель 1929 г. (Снимок Е. Л. Кринова.)

нии метеорита в Южное Болото.

Итак, хотя в Южном Болоте и не обнаруживается явных признаков падения  метеорита, тем не менее оно является наиболее вероятным местом падения метеорита.

Автор не имел возможности детально ознакомиться с Южным Болотом. В летнее время оно почти непроходимо, а зимой—засыпано снегом. Кроме того, во время работ третьей экспедиции, в которой автор принимал участие, болото не было включено в объекты исследования. О нем, как мы отмечали, Кулик не говорил как о месте падения метеорита и не предполагал его исследовать. Поэтому мысль о единственно возможном месте падения метеорита - Южном Болоте—у автора возникла самостоятельно во время его экскурсий вокруг котловины осенью 1929 г., о чем он тогда же говорил Кулику.

Фиг. 42. Валы ЮжноГо Болота на близком расстоянии. Апрель 1929 г.

(Снимок Е. Л. Кринова.)

Впервые автор поверхностно осматривал Южное Болото весной 1929 г. Тогда оно было покрыто снегом, но на нем резко выделялись своеобразные изогнутые валы, обнаженные от снега, казавшиеся расположенными по болоту концентрически (фиг. 41) с центром, приходящимся на западную часть болота. Однако впоследствии аэрофотосъемка не подтвердила концентрического расположения валов. Последние на аэрофотоснимках образуют своеобразную сетку с различным узором в разных местах с заметной, параллельной между собой, ориентировкой, в направлении в общем с севера на юг (см. фиг. 25). Происхождение этих валов, представляющих собой утолщения торфа, кочки, заросшие кустарником имхом и плавающие на поверхности воды, Кулик объяснял всплыванием остатков первоначальной поверхности местности, где теперь расположено Южное Болото и где ранее была хойкта, т. е. типичное для тайги низинное место, заполненное торфяниками. Расположение же валов, по его предположениям, было обусловлено действием грунтовых вод, устремившихся в хойкту после падения метеорита и заполнивших низину. Так как, по предположениям, место падения метеорита приходится в западной части котловины, то из этой части болота и были направлены потоки воды, к которым валы расположились перпендикулярно. Для автора приведенное объяснение Кулика кажется довольно правдоподобным, однако строго научного объяснения происхождения валов и их расположения сделано пока не было.

Любопытно, что на валах можно наблюдать многочисленные тонкие и обломанные деревца, наклоненные в разные стороны вследствие как бы неустойчивого положения. Они напоминают набитые, как попало, колья (фиг. 42). По валам в летнее время в некоторых местах осторожно можно пробраться из края в край болота. Однако между валами поверхность болота покрыта тонкой моховой сплавиной, почти повсюду не выдерживающей тяжести человека.

Вот, пожалуй, и все, что можно сказать о Южном Болоте — месте падения знаменитого Тунгусского метеорита. Необходимо еще остановиться на рассказах эвенков о «сухой речке» и ямах, будто бы образовавшихся в районе хребта Лакуры. Как мы отмечали, эти рассказы так н не были проверены, как вообще не был обследован указанный хребет. Мы указывали далее на то, что на основании некоторых соображений можно допустить, что местом, где по рассказам эвенков образовалась «сухая речка», и является та самая котловина, которая служила объектом изучения экспедиций. Это до некоторой степени подтверждает находка в котловине остатков разрушенных лабазов, о которых эвенки говорили, что они были расположены в районе хребта Лакуры. Однако указанное соображение не является в полной мере убедительным. Можно поэтому допустить, что в районе хребта Лакуры действительно упала часть метеорита. Во всяком случае, следует проверить сообщения эвенков и тщательно обследовать хребет, также как и всю область поваленного леса. Последнее, однако, имеет значение для изучения условий падения метеорита, но не в отношении поисков нового места его падения. Судя но тому, что со стороны эвенков, кочующих повсюду на огромной территории вокруг области поваленного леса, никаких указаний на другие «подозрительные» места не было получено, можно считать, что западная часть Южного Болота и является местом падения Тунгусского метеорита.

Следует отметить, что совпадение координат данной области (по определениям С. Я. Белых) с координатами эпицентра землетрясения, полученными Вознесенским, а также с приближенными данными о расположении места падения метеорита, получающимися в результате обработки наблюдательного материала, также убедительно подтверждает правильность определения места падения метеорита и пределах области радиального вывала леса. Никакие непроверенные сведения об обнаружении в других, далеко расположенных местах в тайге поваленного леса, подобно бурелому в бассейне реки Кети, о котором писал П. Л. Драверт [30], или в ином месте [31], не должны отвлечь нашего внимания от данной области.

ГЛАВА 9

ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ ИЗ ИЗУЧЕНИЯ ПАДЕНИЯ

ТУНГУССКОГО МЕТЕОРИТА

После того как мы подробно познакомились с обстоятельствами падения Тунгусского метеорита, узнали о тех работах, которые велись по изучению его падения, познакомились с предполагаемым местом падения метеорита, подведем итог всему сказанному и выясним современное состояние вопроса по изучению падения Тунгусского метеорита.

Прежде всего, мы должны остановиться на самом факте падения метеорита. Приведенная в данной книге сводка всего наблюдательного материала, в том числе данных о сейсмических и воздушных волнах, со всей убедительностью доказывает, что действительно 30 июня 1908 г. по новому стилю в районе фактории Вановары упал гигантский метеорит, сопровождавшийся взрывом колоссальной силы. В отношении самого факта, а также даты и места падения, в пределах указанного района, никаких сомнений не остается. Все подобные сомнения, которые в данное время иногда высказываются, не имеют под собой никакой почвы.

Новая попытка обработать наблюдательный материал, сделанная автором, позволила получить второй, приведенный выше, наряду с первым, вариант траектории метеорного тела. Оба варианта в настоящее время полностью исчерпывают возможность более точно исследовать траекторию Тунгусского метеорита и вычислить его орбиту.

Проверка многочисленных сообщении эвенков об области поваленного леса, собранных независимо друг от друга Обручевым, Сусловым и Куликом, позволила Кулику в 1927 г. действительно обнаружить эту область, хорошо совпадающую по своему расположению тем местом, где должен был упасть метеорит, и которое было определено в результате обработки наблюдатсльного материала. Координаты этой области (астрономического пункта Фаррингтон) прекрасно совпадают с координатами эпицентра землетрясения, вызнанного падением метеорита, и полученными Вознесенским из обработки сейсмограмм.

Установление Куликом радиального вывала леса, подтвержденного аэрофотосъемкой, дает основание считать местом падения метеорита Южное Болото, расположенное в котловине, вокруг которой и проявляется радиальный характер вывала леса. Однако гипотеза Кулика о метеоритном происхождении округлых болотных образований — воронок и депрессий в торфяниках котловины, как и самих бугристых торфяников, оказалась неверной и должна быть оставлена.

Наряду со сказанным оказывается, что область поваленного леса к настоящему времени не только недостаточно изучена, но даже не определены ее границы. Не изучен в полной мере и характер вывала леса, влияние рельефа и других факторов на распространение и действие взрывной волны, не изучен детально и ожог, так же как не определена граница его распространения во всех направлениях. Не выявлены зоны сохранившегося на корню леса, отдельно сухого и растущего. Не проверены сведения о «сухой речке» и ямах в Лакуре, а также не обследована вообще вся территория хребта.

С другой стороны, подробное рассмотрение имеющихся материалов позволило выявить ранее неизвестную особенность области поваленного леса, заключающуюся в том, что радиальный вывал леса наблюдается не в центре области, а близ ее. северо-западного края. Кроме того, вся область имеет, повидимому, вытянутую в направлении с северо-запада на юго-восток форму. Последнее, между прочим, совпадает с направлением траектории метеорного тела, полученным автором в результате новой обработки наблюдательного материала. Указанная особенность ближе не изучена и пока не получила никакого объяснения.

На основании тех данных, которые были получены в результате частичного обследования и изучения поваленного леса и ожога, мы можем, пока только в общих чертах, представить себе условия падения Тунгусского метеорита и, прежде всего, заключить о том, что падение несомненно сопровождалось взрывом.

Современная теория взрывов, разработанная советскими учеными, показывает, что в тех случаях, когда метеорное тело обладает достаточно большой начальной массой при вторжении в земную атмосферу и почти предельно высокой геоцентрической скоростью, при определенной совокупности этих фактором оно оказывается способным пробить всю толщу земной атмосферы и удариться о поверхность земли с остатками космической скорости [25 и 33]. При этом происходит взрыв и образуется так называемый метеоритный кратер. В настоящее время на всем земном шаре открыто около десятка таких кратеров, образованных падением гигантских метеоритов. Все подобные падения произошли тысячелетия назад. Так, известны кратеры в США (Аризонский), в Австралии (Генбери), в Аравии (Вабар), на острове Эзель Эстонской ССР (Каали) и др.

Как показали К. П. Станюкович и В. В. Федынский [25], при скорости удара метеорита более 4 км/сек мгновенное преобразование его огромной кинетической энергии, превосходящей силу молекулярного сцепления метеоритного вещества, создает так называемую ударную волну. Последняя распространяется от точки падения метеорита в коре земли и оказывается способной разрушить метеорит, превратив его в сильно сжатый газ. Происходит взрыв самого метеорита с распространением взрывной волны высокой температуры. Ударная волна, кроме того, порождает сейсмические волны, регистрируемые сейсмографами, а взрывная воздушная волна производит механические разрушения и ожог на поверхности земли, оставляя свой след на лентах барографов. Кроме того, при движении метеорного тела в земной атмосфере с космической скоростью, порядка 50 км/сек, оно испытывает давление на фронтальную поверхность, равное 25 000 кг/см². При таком условии метеорное тело еще в воздухе порождает мощную ударную (баллистическую) воздушную волну, производящую разрушения вдоль проекции траектории метеорного тела на земную поверхность.

Расчеты показывают, что три скорости удара метеорита в 4—5 км/сек происходит взрыв, равный по мощности взрыву такой же массы нитроглицерина. При скорости падения около 60 км/сек железный метеорит производит взрывное действие, в 1000 раз превосходящее эффект взрыва равного ему по массе взрывчатого вещества.

Все те явления, которые мы наблюдаем на месте падения Тунгусского метеорита, а также те, которые сопровождали падение метеорита и отмечались очевидцами, объясняет указанная выше теория. Тем не менее, неполнота фактических данных об обстановке падения Тунгусского метеорита, о чем мы говорили выше, не позволяет нам исследовать во всех деталях условия паления этого метеорита, опираясь па теорию.

Выше было указано, что Астапович пытался подсчитать энергию взрыва, последовавшего при падении Тунгусского метеорита. За основу такого подсчета он принял различные факторы и прежде всего данные о сейсмических и воздушных волнах. Нельзя не отметить при этом того важного значения, какое имел сбор многочисленных барограмм сибирских метеорологических станций, а также станций Слуцка и Петербурга с записями воздушной волны, который удалось произвести Астаповичу. Эти материалы, наряду с сейсмограммами Иркутской обсерватории, в настоящее время являются наиболее надежными исходными данными для определения энергии взрыва. Однако полученные Астаповичем значения мы можем -пока рассматривать только как .первое приближение. 0ни будут уточнены лишь после того, как будет детально обследована и точно описана вся область поваленного леса, .будут на месте достоверно определены размеры разрушений, вызванных взрывом, окончательно будет установлено .место падения метеорита.

Укажем, наконец, что за все время работ экспедиций не было найдено каких-либо осколков метеорита. Слухи, исходившие от эвенков о том, что они вскоре после падения метеорита находили будто бы куски железа, не были ни подтверждены, ни опровергнуты. Участники же экспедиций специальных поисков не проводили, т. к. они не входили в задачи экспедиций, главным назначением которых было изучение Сусловской воронки, а также некоторых других образований, происхождение которых связывалось с падением метеорита.

Из всего сказанного выше мы можем заключить, что Тунгусский метеорит при своем падении и последующем за ним взрыве полностью или в значительной части превратился в газ. Поэтому в лучшем случае возможны находки лишь сравнительно небольших осколков метеорита, рассеянных в окрестностях места падения, подобно тому, как были обнаружены метеоритные осколки вокруг кратеров Аризонского, Генбери, Вабар и других.

Но это возможно в случае, если бы он был железным. Однако академик В. Г. Фесенков придерживается предположения о том, что Тунгусский метеорит был каменным. Точно так же и И. С. Астапович считает, что метеорит был каменным, и придерживается той гипотезы, что он представлял собой голову небольшой кометки, хвост которой вызвал аномальные светлые ночи. Эта мысль была высказана им еще до опубликования аналогичной гипотезы Уипплом (см. стр. 91).

Для полноты изложения сведений о Тунгусском метеорите следует сказать о том, что по указанию академика В. И. Вернадского в Институте геохимии и аналитической химии Академии Наук СССР были подвергнуты анализу куски древесины, доставленные с места падения метеорита с целью обнаружения в них никеля. Однако проведенными анализами не были установлены даже следы никеля. Впрочем, можно высказать сомнение в том, что мог быть обнаружен никель под корой, в древесине, которая не подверглась непосредственному воздействию газов, образовавшихся при взрыве. Следы ожога, как мы отмечали, наблюдаются только на поверхности древесной коры, да на изломах сучьев и стволов.

Академик Б. И. Вернадский высказывал мысль о том, что Тунгусский метеорит мог представлять собой облако достаточно плотной космической пыли [32]. Впрочем, он не настаивал на этой гипотезе и сам больше придерживался предположения о падении метеорита.

ГЛАВА 10

ГЛАВНЕЙШИЕ ЗАДАЧИ

ДАЛЬНЕЙШИХ РАБОТ ПО ИЗУЧЕНИЮ ПАДЕНИЯ ТУНГУССКОГО МЕТЕОРИТА

Итак, к настоящему времени изучение падения Тунгусского метеорита оказывается далеко не оконченным. Некоторые вопросы необходимо ставить вообще впервые.

Наиболее важной, первоочередной задачей, требующей незамедлительного разрешения, является полное обследований всей области поваленного леса. Необходимо установить границы действия взрывной волны, определить контуры сплошного и частичного вывала леса, выявить зоны сухостоя, а также сохранившегося на корню растущего леса. Одновременно должна быть выявлена площадь распространения ожога и подробнее исследован его характер. В результате должно быть составлено полное описание всей области поваленного леса.

В настоящее время, после того как со времени падения Тунгусского метеорита прошло уже более 40 лет и почти повсеместно вырос густой молодой лес, использование аэрофотосъемки, в каком бы крупном масштабе она ни была выполнена, для данной задачи не может быть эффективно. Обследование территории должно быть проведено наземным путем по определенным маршрутам и с тщательным наблюдением. Особенно большие усилия потребуются для выявления следов действия взрывной волны (изломов вершин и отдельных ветвей деревьев) на периферии области, и густой тайге.

Отдельно от общего обследования всей области следует поставить задачу — проверить сообщения эвенков о «сухой речке» и ямах на хребте Лакура. Для этого необходимо также наземным путем тщательно обследовать указанный хребет. Следует при этом иметь в виду, что за 40 лет и «сухая речка» и ямы, если таковые действительно образовались гири падении метеорита, могли уже зарасти молодым лесом и, следовательно, теперь они скрыты от беглого взгляда.

Нужно отметить, что обследование области поваленною леса представляет собой чрезвычайно трудную задачу. Достаточно сказать, что для этого придется совершать экскурсии по тайге, по большей части с трудом проходимой от валежника, густых зарослей молодого леса, болот, торфяников и т. д. Кроме того, в летнее время в тайге температура даже в тени достигает 30⁰ и больше. Вследствие обилия комаров и мошки совершенно необходимо пользоваться специальными сетками, которые, конечно, сильно будут мешать работе.

Тем не менее, обследование области поваленного леса является настолько важным и срочным, что оно должно быть выполнено по возможности в самые ближайшие годы. Не говоря уже о том, что с каждым годом молодой лес все больше и больше будет затруднять обследование, нужно прежде всего считаться с тем фактом, что в любое время в данном районе может возникнуть лесной пожар, и тогда будут уничтожены последние следы падения метеорита. Тогда уже совершенно нельзя будет получить крайне важные и необходимые данные для полного изучения условий падения метеорита, исследовать характер и определить мощность взрыва, точно выяснить всю обстановку падения метеорита.

Следует также учесть и то, что с каждым годом населенные пункты приближаются к месту падения метеорита. В настоящее время поселок Вановара, в котором во время работ экспедиций насчитывалось всего четыре жилых дома и несколько амбаров, сараев и других построек, превратился в районный -центр, насчитывающий более сотни жилых домов. На месте чума эвенка Лючеткана стоит двухэтажный дом. Население края, свидетельствующее о быстром освоении и развитии его, о проникновении культуры в глухие дебри тайги, в среду недавно полудиких, забитых бывшими кулаками-скупщиками пушнины эвенков, создает, вместе с тем, и угрозу возникновения лесного пожара. Пожар может легко возникнуть от неосторожного обращения с огнем на территории сухого валежника. В связи с этим необходимо поставить вопрос о срочном объявлении всей области поваленного леса заказником и о передаче ее на определенный срок в ведение Академии Наук СССР, по примеру того, как это было сделано в отношении места падения Сихотэ-Алинского метеоритного дождя [34].

При осуществлении обследования области поваленного леса вполне целесообразно использовать какие-либо портативные магнитные приборы, доступные для применения во время походов. Не лишена возможность обнаружения при помощи таких приборов небольших метеоритных масс, рассеявшихся по окрестностям, особенно в тыловой части, т. е. вдоль проекции траектории метеорного тела или в юго-восточном направлении. Метеориты могут быть обнаружены на оголенных местах по склонам сопок, на их каменистых вершинах и гребнях, где не будет затруднительным применение легких переносных приборов. Находка метеоритов возможна, конечно, в том случае, если метеорит выпал дождем и принадлежал к железным, особенно к тем кусковатым октаэдритам, которые легко подвергаются дроблению в земной атмосфере. Выпадение Сихотэ-Алинского железного метеоритного дождя является примером того, насколько интенсивно могут дробиться метеорные тела в атмосфере с подобной структурой [34]. Впрочем, к дроблению склонны и другие типы железных метеоритов, например гексаэдриты, сравнительно легко раскалывающиеся по плоскостям спайности. Но даже в том случае, если метеорит был каменным (а при этом условии он должен был непременно подвергнуться интенсивному дроблению в атмосфере, так как он обладал исключительно большой скоростью и меньшей прочностью), все же вполне возможны находки небольших индивидуальных экземпляров. Найти такие метеориты в зарослях тайги, в торфяниках и других подобных местах, конечно, трудно. Впрочем, принадлежность Тунгусского метеорита к каменному классу, по мнению автора, менее всего вероятна, и прежде всего потому, что каменный метеорит едва ли смог бы сохранить достаточную массу и с космической скоростью врезаться в земную поверхность.

Наконец, если допустить, что метеорит был железным и достиг земной поверхности единой массой или даже несколькими, но крупными массами, вызвавшими взрывы при их соприкосновении с земной поверхностью, то и в этом случае не исключена возможность находки вокруг места падения метеорита отдельных метеоритных осколков, образовавшихся при взрыве. Мы имеем много примеров рассеяния метеоритных осколков вокруг метеоритных кратеров. Если подтвердится предположение, что Южное Болото действительно представляет собой место падения метеорита, то в таком случае находки метеоритных осколков возможны по склонам окружающих котловину сопок.

Переходя к конкретному изложению способов осуществления обследования. можно наметить следующий план маршрутов экскурсий. Прежде всего для базы будущей экспедиции надо использовать существующие в котловине, у подошвы горы Стойковича, избушки – «заимку Кулика», а также – пристань на реке Хушмо. Проложенная в 1930 г. от Вановары к месту падения метеорита дорога теперь, конечно, заросла и, возможно, окажется труднопроходимой даже для вьючных лошадей летом, а тем более зимой с возами. Поэтому для переезда экспедиции от Вановары к месту падения метеорита целесообразнее использовать берега рек Подкаменной Тунгуски, затем Чамбэ и в конце—Хушмо. Заезд может быть сделан в весенний разлив рек после схода льда. Этот маршрут можно попутно использовать и для более детального обследования известной уже области, чем это было сделано ранее, особенно для обследования территории междуречья Чамбэ— Хушмо, а затем левого берега Хушмо, начиная от устья реки Укогиткона к востоку, вплоть до восточной границы области. Указанные участки будут, повидимому, наиболее легкими для обследования. При обследовании площади к востоку от реки Хушмо пришлось бы углубляться от берега не более чем на 15—20 км, так как в 20—30 км от берега к востоку проходит с юга на север, от фактории Вановары на Стрелку, дорога, вдоль которой поваленный лес не был отмечен.

Указанные ниже маршруты должны быть осуществлены уже с базы экспедиции, т. е. от котловины.

Первый маршрут: район хребта Лакуры по руслу реки Хушмо, вверх по ее течению. Продвижение до хребта, повидимому, не вызовет больших затруднений. Одновременно с продвижением будет обследоваться территория вдоль реки, причем главное внимание должно быть обращено на выявление среди вывала леса сохранившихся на корню, растущих деревьев по берегу реки, а местами — и далеко в стороне к югу от русла. Указанный хребет должен быть обследован особенно тщательно. Необходимо учесть при этом, что «сухая речка» и ямы, как отмечали эвенки, были образованы на северо-восточных отрогах хребта. С Лакуры маршрут идет на гору Шакрама, хребет Хладного и затем на Хушмо, по старой экспедиционной сухопутной дороге. По этому маршруту обследуется юго-западная часть области. Повидимому, граница ее не уходит далеко от линии Лакура — Шакрама и, во всяком случае, далеко не достигает реки Подкаменной Тунгуски. Следовательно, отклонение от указанного маршрута к югу не будет значительным.

Второй маршрут: северо-западная часть, области, от Лебединого озера, вдоль левого берега реки Кимчу, затем при достижении границы области поворот к западу вдоль границы и выход на реку Хушмо около северо-восточных отрогов Лакуры. В этом участке особое внимание должно быть обращено на выявление сохранившегося на корню леса, его чередование с вывалом и сухостоем (к северу от русла реки Хушмо). Маршрут оканчивается выходом к избе-пристани на реке Хушмо. Можно ожидать, что граница области поваленного леса не уходит далеко к западу от котловины, где, впрочем, встретится наибольшая трудность при обследовании вследствие трудной проходимости по густому молодому лесу и заболоченным местам.

Третий маршрут: к северу и востоку от Лебединого озера, в изгибе русла реки Кимчу, где, повидимому, тайга сохранилась нетронутой. При следовании по этому маршруту не потребуется углубляться далеко от озера. После осмотра указанного участка обследование должно продолжиться в направлении к северо-востоку от котловины или к востоку от Лебединого озера. Обратный путь—по направлению к горе Фаррингтона, наиболее высокой точке в данном районе.

Четвертый маршрут: сопки, окружающие котловину. Назначение этого кольцевого маршрута — тщательное выявление поваленного леса, а также леса, сохранившегося на корню, растущего и сухостоя, особенно на тех участках, которые сильно замаскированы на аэрофотоснимках молодым лесом или попадают в разрывы аэрофотосъемки.

Мы не касаемся здесь детальной программы по описанию области поваленного леса, которая должна быть разработана перед осуществлением обследования.

Обследование должно быть проведено в период схода снега весной до выпадения нового снега осенью, т. е. приблизительно со второй половины мая до конца сентября (в течение четырех-четырех с половиной месяцев). Этот срок вполне достаточен для осуществления обследования силами двух отрядов, действующих одновременно по разным маршрутам. Каждый отряд должен состоять по меньшей мере из четырех-пяти человек, считая в том числе рабочих и проводника.

В том случае, если в результате полного обследования всей области поваленного леса не будет выявлено какого-либо другого места падения метеорита и будет окончательно подтверждено, что метеорит упал в Южное Болото, должна быть поставлена вторая задача — тщательное изучение Южного Болота. Постановка здесь магнитных измерений с целью обнаружения мест залегания метеоритных масс будет явно бесцельной, ввиду отсутствия таких масс, которые целиком или в значительной части должны были превратиться в газообразное состояние. Однако попытка установить на дне болота следы взрыва или каких-либо остатков метеоритного кратера, вероятно, может оказаться плодотворной и поэтому представляет значительный научный интерес. Эта работа должна быть выполнена соответствующими специалистами: геоморфологами и гидрологами-мерзлотниками. С точки зрения интересов метеоритики важно установить происхождение имеющихся в Южном Болоте около северного берега двух торфяных островков с «Клюквенной» воронкой на одном из них, а также выяснить отношение ручья Чургима к Южному Болоту в настоящее время. Повидимому, будет представлять интерес и даст некоторых представления о процессах, происходящих в котловине, обследование тех изменений, которые произошли в течение 20 лет, прошедших после работ экспедиций на Сусловской воронке и торфянике, на котором она расположена.

Тщательное изучение Южного Болота, если оно действительно окажется местом падения метеорита, может, повидимому, дать очень важные данные для понимания условий падения Тунгусского метеорита, характера и мощности того взрыва, который последовал при падении этого метеорита. Вместе с изучением всей области поваленного леса будут получены данные, необходимые для окончаний полного изучения этого выдающегося падения.

Само собой разумеется, что очередной задачей, относящейся к изучению падения Тунгусского метеорита, но не связанной с полевыми работами, является окончание обработки аэрофотосъемочных материалов. Необходимо выполнить стереообработку аэрофотоснимков, получить рельеф местности вокруг котловины и составить на основе имеющейся уточненной фотосхемы чертежный план, нанеся на него все интересные детали. Такой план при его внимательном изучении может дать ценные результаты. В то же время он может оказаться весьма полезным для осуществления полевых работ на месте падения метеорита. Следует отметить, что выполнение данной задачи не связано с какими-либо трудностями, и требуется лишь наличие необходимых денежных средств.

Что же касается обработки различных других материалов, собранных прежними экспедициями, то в этом отношении надо сказать следующее. Как мы уже неоднократно отмечали, все внимание экспедиций было сосредоточено главным образом на попытках обнаружить и извлечь метеорит из Сусловской воронки. Вместе с тем Л. А. Кулик вел исследования торфяников, депрессий и других болотистых образований, а также наблюдения над вечной мерзлотой. Однако все эти работы носили до некоторой степени случайный характер  и в то же время выполнялись без соответствующей строго научной методики, поскольку Л. А. Кулик не был специалистом и данном области. В связи с этим но было собрано систематических материалов, обработка которых представляла бы непосредственный интерес для изучения обстановки падения Тунгусского метеорита. В дневниках Кулика сохранились отдельные записи с описанием области поваленного леса, ожога или иных каких-либо особенностей. Все эти материалы в значительной степени были использованы им в его статьях, а также цитированы автором в данной книге.

Таким образом, можно считать, что, кроме материалов аэрофотосъемки, в данной книге полностью использованы все материалы, которые были собраны и составляют научный архив по Тунгусскому метеориту.

В заключение, автор считает необходимым отметить, что окончание полного изучения падения Тунгусского метеорита является важнейшей задачей советской метеоритики. Это беспримерное падение, случившееся на нашей памяти, должно быть изучено со всей возможной полнотой, должны быть использованы все, пока еще не упущенные возможности. Доведение до конца изучения падения Тунгусского метеорита — долг советских метеоритологов перед историей и советской наукой. Эту ответственность автор, как ближайший сотрудник ныне покойного Л. А. Кулика и участник работ по Тунгусскому метеориту, в первую очередь принимает на себя. Считая себя обязанным всемерно содействовать изучению падения Тунгусского метеорита, автор счел необходимым подготовить к опубликованию все собранные материалы и сделать их доступными для всех лиц, интересующихся данным вопросом, в надежде, что эти материалы будут в какой-то мере содействовать получению правильного представления о Тунгусском метеорите. От этого зависит успех дальнейшей работы.

Время идет, на месте падения метеорита все более и более сглаживаются те изменения на поверхности земли, которые были нанесены падением Тунгусского метеорита. Поэтому нужно спешить с продолжением изучения его падения. В результате тщательно продуманной и подготовленной экспедиции можно собрать много новых важных данных. Но пройдет еще немного времени и на месте падения Тунгусского метеорита вновь зашумит могучая сибирская тайга, которая навеки уничтожит последние следы когда-то происшедшей здесь катастрофы.

ЛИТЕРАТУРА

1.       Л. А. Кулик. Затерянный Филимоновский метеорит 1908 г. Мироведение, 1921, т. X, № 1 (40), стр. 74—75

2.       Л. А. Кулик. За Тунгусским дивом. Красноярск, 1927, 16 стр.

3.       Л, А. Кулик. Отчет метеоритной экспедиции о работах, произведенных с 19 мая 1921 г. по 29 ноября   1922 г., Изв. Росс. АН. 1922, стр. 391—410.

4.       Л. А. Кулик. Поиски затерянного Филимоновского метеорита 1908 г. Мироведение, 1922. т. XI, № 1 (42), стр. 80.

5.       —  Мироведение. 1922, т. XI, № 2(43), стр. 143 н 144.

6.       Л. А. Кулик. К истории болида 30/V1 1908 г. ДАН СССР, 1927, стр. 393—398.

7.       С. В. Обручев. О месте падения большого Хатангского метеорита 1908 г. Мироведение, 1925, т. XIV, № 1, стр. 38—40.

8.       А. В. Вознесенский. Падение метеорита 30 июня 1908 г. в верховьях р. Хатанги. Мироведение, 1925, т. XIV, № 1, стр. 25—38.

9.       И. М. Суслов. К розыску большого метеорита 1908 г. Мироведение, 1927, № 1, стр. 13—18.

10.   И. С. Астапович. Новые материалы по полету большого метеорита 30 июня 1908 .г. в Центральной Сибири. Астрономический журнал, 1933, т. X, вып. 4, стр. 465—486.

11.   И. С. Астапович. Метеоритные кратеры на поверхности Земли. Мироведение, 1936, т. XXV, № 2, стр. 103.

12.   Л. А. Кулик. К вопросу о месте падения Тунгусского метеорита 1908 г. ДАН СССР, 1927, стр. 399—402.

13.   Д. Ф. Брюханов. Гром и ураган в Кежме (на Ангаре) 30 июня 1908 г. Метеоритика, Сб. ст., 1941, вып. II. стр. 120.

14.   Т. Н. Науменко. Наблюдение полета Тунгусского метеорита. Метеоритика, Сб. ст., 1941, вып. II, стр. 119—120.

15.   F. I. Whipple. The Great Sibirian Meteor and the Waves, seismic and aerial, wich it produced. The Quarterly Journal of the Royal Meteorological Society. 1930. vol.LVI. No 236, 287-304.

16.   И. С. Астапович. Новые исследования паления большого сибирского метеорита 30/V1 1908 г. Природа, 1935. № 9, стр. 70.

17.   Л. Апостолоd. Еще о светлой ночи 30 июня 1908 г. Мироведение. 1926, № 3.

18.   Д. Д. Руднев. Светящиеся ночные облака. Труды студенческих научных кружков физ.-мат. Факультета С.-Петерб. Ун-та, 1909, т.I, вып. 1, 69-70.

19.   А. А. Полканов. О явлениях, сопровождавших падение Тунгусского метеорита. Метеоритика.. Сб. ст.. 1946. вып III, стр. 69.

20.   В. П. Россин. Белая ночь в Наровчате 30 июня 1908 г.. Метеоритика. Сб. ст.. 1941. вып. II. стр. 120—122.

21.   А. М. Шенрож. Заря 17(30) нюня 1908 г. Ежемесячный бюллетень Николаевской главной физической обсерватории, 1908, № 6.

22.   Л. А. Кулик. Метеориты 30 июня 1908 г. и пересечение Землей орбиты кометы Понс-Виннеке. ДАН СССР. 1926, стр. 185—188.

23.   Л. А. Кулик. К вопросу о связи метеоритов с кометами. Мироведение. 1926, т. XV. № 2, стр. 173—178.

24.   В. Г. Фесенков. Помутнение атмосферы, произведенное падением Тунгусского метеорита 30 июня 1908 г. Метеоритика. 1949. вып. VI, стр. 8—12.

25.   К. Л. Станюкович и В. В. Федынский. О разрушительном действии метеоритных ударов, ДАН СССР, 1947, т. LVII, № 2. стр. 129—132.

26.   Л. А. Кулик. Данные по Тунгусскому метеориту к 1939 г., ДАН СССР, 1939, т. XXII, № 8, стр. 520-524.

1. Л. А. Кулик. Предварительные итоги метеоритных экспедиций 1921—1931 гг. Труды Ломоносовского ин-та АН СССР, 1932, вып. 2, стр. 73—81
2. Л. А. Кулик. К 25-летию Тунгусского метеорита. Мироведение. 1933, № 2, стр. 63-66.
3. Л.А. Кулик. Метеоритная экспедиция на Подкаменную Тунгуску в 1939 г. ДАН СССР, 1940, т. XXVIII,  № 7, стр. 597-601.
4. П. Л. Драверт. Бурелом и ожог леса в бассейне р. Кети. Метеоритика, Сб. ст.,1948, вып. IV, стр. 112—114.
5. И. С. Астапович. Впечатления первых европейцев о буреломе Тунгусского метеорита.Природа, 1948, №5, стр. 26-27.
6. В. И. Вернадский. О необходимости организованной научной работы по космической пыли. Проблемы Арктики, 1941, № 5.
7. Е. Л. Кринов. Метеориты (научно-популярная монография). Изд. АН СССР. 1948,336 стр.
8. Е. Л.Кринов. Сихота-Алинский метеоритный дождь (отдельная брошюра). Изд. АН СССР. 1948, 64 стр