Библиотека | Статьи

Краеведческие очерки

по истории православных храмов Ляпинского края севера Ханты-Мансийского автономного округа-Югра (Западная Сибирь).

Загадки истории Ляпинского края

В 2010 году исполнилось 100 лет со дня рождения К. Панкова (1910-1944) – ненецкого художника, жителя деревни Щекурья Саранпаульского сельского поселения Югры - участника Великой Отечественной войны, погибшего в 1944 году. Мемориальная табличка прикреплена к стене Щекурьинского клуба – старинного здания православного храма Богоявления, расположенного в центре древнейшего поселения в верховьях Ляпина.

Щекурьинский православный храм Богоявления приоткрывает свои тайны

Самый северный югорский православный храм находится не в пос. Берёзово (Берёзовский район Ханты-Мансийского округа - Югра), как полагают историки, а в селении Щекурьинское, ныне – деревня Щекурья Берёзовского района Тюменской области ХМао-Югра!

19 января - великий христианский праздник Богоявление или, как его чаще называют - Крещение. Поэтому-то, Крещение – особый исторический праздник всех православных христиан Ляпинского края.

Издали он показался совсем крошечным! Я не сразу заметила его. Скрывшись среди плотно подступивших новостроек последних лет, храм словно стал иным… - Щекурья преобразилась!.. – тут и там новые добротные дома! Светлые и высокие, они резко отличаются грандиозностью замысла от седых соседей, вросших окнами и завалинками в землю. Я не была здесь несколько лет. Это может показаться странным, если учесть, что старинная деревушка всего-то в несколько километрах от Саранпауля.

-Что же привело меня сюда?!.. – к самому северному оплоту православия Берёзовского района Югры?.. - Нет!.. – к сожалению, не стремление поклониться святыне как подсказывает голос христианина. А привело меня, пожалуй, хоть и здоровое, но всё же - любопытство… - не проходящий с годами интерес ко всему загадочному, пусть, то будет седая старина, таинственный полусгнивший дом или глухой урман, где всё дышит тайной и непоколебимым временем. - Любопытство, то затихает в силу жизненных обстоятельств, то распаляется, вспыхивая вновь с неожиданной властностью.

Не скрою, - давно ищу ответы на вопросы: «Когда же на самом деле была построена Щекурьинская церковь?!.. Кто были её строители?.. кто служил верой и правдой в диком затерянном медвежьем углу?» - Много, очень много разных вопросов, а ответов… – крупицы. А тут - на днях, увлеклась чтением книги Константина Дмитриевича Носилова «У вогулов. Очерки и наброски», и интерес воспылал в новых ракурсах.

Раньше мне доводилось читать эту книгу в переизданном виде, - сейчас передо мной находилась копия оригинала с причудливыми «ятями», старым шрифтом, с ушедшими в прошлое словами и с чьими-то пометками простым карандашом на полях. …По-новому раскрылась живость слога, увлекательность повествования и иначе выглядели сведения, при первом прочтении незамеченные. Личность автора, – талантливейшего исследователя Ляпинского края, знаменитого путешественника и писателя всецело захватили воображение. И вооружившись фотоаппаратом, я поспешила туда, где более 125 лет назад К.Д. Носилов сделал, пожалуй, самый первый фотоснимок старинного селения «Щекурьинское». Вряд ли ошибусь, - скорее всего, он был первым, кто сфотографировал единственный сохранившийся до сегодняшнего дня самый северный в Югре православный христианский храм. Дело в том, что историки причисляют к самым северным храмам Югры Берёзовские церкви, тогда как Щекурья и Саранпауль в широтном положении на 20 минут севернее их, что составляет 37 километров (Саранпауль, Щекурья – 64*16 с.ш., Берёзово - 63*56 с.ш.).

Конечно, для планетарных масштабов расстояние в несколько десятков километров - мизерное, человеку же потребуется день-два, чтобы преодолеть его пешком.

***

И вот… - легендарный православный храм предо мной! – точнее… – я перед ним! …Сколько же событий вобрала его память!..

- Дореволюционная эпоха купечества! Сибиряков! Сибиряковский тракт! Первые пароходы! Первые самолёты! Первые православные миссионеры! Революция… - пули и пламя гражданской войны! Белоколчаковский мятеж! Сталинские репрессии! Из христианского оплота миссионеров Сибири, став советским клубом он слышал маёвки, речовки, митинги! Концерты! Первые фильмы «Синима»! …и слёзы матерей, детей, провожающих мужей, отцов в сталинские застенки, на фронты первой Мировой войны и в окопы Великой Отечественной 1941-1945! …Строительство «развитого» социализма! Освоение минеральных богатств Северного и Приполярного Урала! Оленеводческие колхозы и коллективизация! – укрупнение и разукрепление! Взлёты и падения! …Строительство, перестройки и кризисы!

…Поколение за поколением щекурьинцев приобщалось в храме к культурному наследию разных эпох?! Но в одном он, оберегаемый народом, оставался верен и в Царской России и в Советском Союзе и в нынешней России - уже более ста лет он служит просвещению и приобщению югорчан к культуре, образованию, вере! И даже тогда, когда объекты поклонения с годами трансформировались, клуб-храм служил людям.

Я подошла к старому храму с южной стороны:

- Выгоревшие от времени стены из плотно пригнанного бруса в лучах заходящего солнца в верхней части здания окрасились ярким красно-коричневым цветом, словно зажглись изнутри, излучая тепло, нижняя же половина стены контрастно отделялась чернотой (возможно, - это более древняя кладь, сохранившаяся после пожара и реконструкций).

Из разных источников мне удалось выяснить, что храм в 1905 году был перестроен немым мастером Федотковым (дальние родственники его проживают в Саранпауле). В высокую колокольню храма попала шаровая молния, частично повредив его в огне. Общими усилиями жителей Щекурьи пожар удалось потушить и храм отстоять у огненной стихии. На снимке Константина Дмитриевича Носилова, выполненном в 1883 году, храм почти в два раза выше, чем современное здание щекурьинского клуба. Западная его часть – колокольня увенчана крестом. Сравнив относительную высоту колокольни с размером современного здания, можно предположить, что крест возвышался над землёй, приблизительно, на 10 метров!

Константин Дмитриевич Носилов пишет в своём очерке, что с колокольни обозревались окрестности на многие километры. Видны были изгибы реки (Щекурьи) и заснеженные вершины Уральских гор, величественным хребтом протянувшихся с юга на север.

Вход на колокольню, вероятно, был с юга. Колокольня соединена с центральной частью храма небольшим переходом. Здесь сохранилась заколоченная досками дверь. Крылечко, ведущее к ней, разобрано. На иллюстрации снимка 19-ого века просматриваются фрагменты колоколов. Возможно, их было несколько, причём, - разных размеров.

В очерках Константин Дмитриевич пишет, что вогулы, несмотря на игнорирование христианкой религии и поклонение своим божествам, любили звонить в колокола. Звон колоколов разносился по всей округе и слышен был за вёрсты! Последний раз колокола на отстроенной после пожара звонарне звучали, вероятно, в тридцатые годы прошлого века. При советской власти колокола сбросили и куда-то увезли (по рассказам старожилов). Хотелось бы надеяться, что колокола где-то сохранились.

По одной версии: их увезли в Тобольск или - в Омск, где они хранятся в музее. По другой… – переплавили. По третьей… – бросили в реку или же… – в лес, что менее вероятно из-за дефицита металла в те годы.

В начале двадцатого столетия из разграбленных югорских храмов были вывезены тонны старинных золотых и серебряных изделий. Пользовался спросом на войне и цветной металл. Большая часть бесценных изделий именитых и безвестных мастеров переплавлялись и продавались за границу в годы становления советской власти для поддержания государственности. Специальный рейд за церковными сокровищами не обошёл стороной и Щекурьинский приход – Богоявленский храм Щекурьи был опустошён. Старожилы рассказывали, как приезжие люди выносили из церкви книги, сбрасывали колокола и грузили в лодки церковную утварь.

***

Центральная часть храма четырёхстенная, почти квадратной формы. С юга и севера - по два ряда окон. Нижние три окна – самые большие - более одного метра в высоту, расположены симметрично относительно оси стен. Форма – прямоугольная. Разделены окна деревянной рамой на десять квадратных сегментов по пять в двух вертикально ориентированных рядах.

Верхний ряд из двух окон придаёт храмовому зданию облик второго этажа. Состоят они так же, как нижние окна, из двух вертикальных фрагментов, но по три застеклённых квадрата в каждом (всего – шесть). Расположены верхние окна симметрично над простенками между окнами нижнего ряда.

Тщательно продуманное опытными строителями - зодчими расположение всех окон создаёт зрительную иллюзию купола, и подчёркивает общую конусообразную форму храма, устремлённого ввысь! - в небо! Усиливают эффект вознесения верхние рамы окон: сверху они не прямые, а выпукло дугообразные! Нижние окна снабжены деревянными ставнями. Своей конфигурацией те в свою очередь дополняют общую композицию лёгкости - взора в небесную даль.

Ставни закрывались не только в зимние холода, но и летом, когда Щекурья пустела, а все жители, включая семью священника, уплывали на рыбный промысел по Северной Сосьве и на Малую Обь. Поздние (советские) реконструкции здания не учитывали архитектурных особенностей храма. «Срезав» половину верхней части храма общей крышей, зрительно «сплюснули», отяжелили - вжали в землю. Сейчас здание чем-то напоминает израненного воина-инвалида – много повидавшего, много испытавшего, с волевым характером, но без ног.

На фотографии Константина Дмитриевича центральная часть храма увенчана высоким куполом с крестом. Высота купола – не менее трёх- четырех метров! Высота центральной части храма вместе с крестом достигала, вероятно, до десяти метров в высоту!

Восточная часть храма имеет пятиугольную форму. В её северо-восточной и юго-восточной стене расположено по большому окну, аналогичному по форме и размеру окнам нижнего ряда южной и северной стен центральной части храма. Каждое окно снабжено двумя деревянными ставнями с сохранившимися фрагментами фигурных кованных железных шарниров и засовов. Аналогичные железные засовы и шарниры ещё присутствуют на старых деревянных сооружениях Саранпауля и Щекурьи. Скорее всего, они принадлежат одному мастеру кузнечного дела. В Щекурье древнее «железо» можно встретить, водворёнными на новенькие рыбацкие балки и разные хозяйственные сараюшки.

На снимке иллюстрации книги «У вогулов» виден крест, увенчивающий восточную башенновидную часть храма. Этот крест ниже, чем на колокольни и на куполе. Всего на храме изначально возвышалось три креста! - Из чего они были изготовлены?.. – деревянные или позолоченные?.. – данных нет.

Здание храма ориентировано строго - с востока на запад! Весь храмовый комплекс простирается в широтном направлении (с востока на запад) и имеет сложную - из трёх самостоятельных частей многогранную форму, что глубоко символично и соответствует религиозным канонам. Из факта приверженного соблюдения церковных основ в строительстве, можно предположить, что Щекурьинский храм возведён талантливыми мастерами. По имеющимся данным то были церковные зодчие из Тобольска, участвовавшие в строительстве Тобольского Кремля. Им помогали местные, не менее одарённые плотники.

Здание, которое мы видим сейчас, претерпело несколько реконструкций. Первая (?) – после пожара в 1905 году! Затем, в советское время здание перестраивалось – отчасти, в ходе антицерковных баталий, и позже – при ремонте клуба. В храме были разобраны верхняя часть колокольни и убран купол. Храм, как бы «отсекли», перекрыв крышей, соединив воедино все три его составных части (приделы). От первоначального деревянного храма остался лишь фундамент - каркас без христианской атрибутики – без крестов, куполов, колокольни! Стоит отметить, что четырёхскатная крыша, венчающая остов старого храмового комплекса аналогична по форме крышам жилых, хозяйственных и административных деревянных построек «старого советского» Саранпауля, возведённых в тридцатые-пятидесятые годы прошлого века. Архитектурный же облик современных домов разительно отличается.

Храмовое здание вот уже более полувека исправно служит щекурьинцам клубом. Вспоминаю, как в девяностые годы участвовала в самодеятельном концерте:

- Узенькая сцена располагалась на месте бывшего алтаря. Осматривая клуб, я открыла крошечную дверцу и очутилась в миниатюрном вертикально поднимающемся коридорчике с винтовой лестницей, упирающейся в потолок и оканчивающуюся тупиком. Лестничное пространство настолько было узко, что казалось, я неминуемо застряну в проходе. Подниматься по коридорчику мог или неполного телосложения человек, или же … - продвигаться можно было боком, задевая коленями стены. Вероятно, лестница прежде вела к куполу, но в поздних реконструкциях утратила своё назначение.

Центральное (парадное) крыльцо храма обращалось на запад и во многом осталось прежним - как на снимке 1883 года, только сверху, как и всё здание, оно перекрыто «новой» крышей. Я заметила, что крылечки некоторых старых домов Щекурьи, в которых проживают коми-зыряне (православные) оформлены по прообразу парадного крыльца христианского храма - лишь меньшего размера! Они, как и храмовое крыльцо, выкрашены светлой краской – голубой иди зелёной, тогда как остальная часть дома не крашена! Крыша центрального входа в храм (клуб) и крылечек жилых домов щекурьинцев держатся на двух передних колоннах – деревянных четырёхгранных брусовых столбах, соединённых поперечной балкой, что символизирует врата.

Старые вогульские дома Щекурьи построены в ином архитектурном стиле: - При выходе из горницы попадаешь не на «парадное» крыльцо, а в сени - сохреб.

Слева и справа от центрального крыльца Щекурьинского храма ранее располагалось по одному окну. Сейчас одно окно заложено брусом (похоже, - давно). Южное окно забито фанеркой (недавно).

Боковые углы центральной части храма оформлены крамлённой доской, скрывающей стыки бруса и стен. Они, скорее всего – «современного» происхождения и заменили прежние - старые.

Низ здания клуба утеплён невысокой узкой завалинкой.

Деревянное здание, несмотря на древность, выглядит прочным и монументальным - без перекосов и завалов, свойственным сооружениям, простоявших в заболоченной местности более века. Щекурьинский храм построен в самом центре селения, на высоком берегу Щекурьи.

На снимке К.Д. Носилова храм окружён невысокой изгородью из плотно пригнанных горизонтально расположенных нетолстых сосновых брёвен. Современный же клуб окружает заборчик. Отстоит забор от стен практически на том же расстоянии, что и первая ограда - менее пяти метров! Современный (изрядно потрёпанный) деревянный заборчик из штакетника контуром повторяет первоначальную форму храмового ограждения.

По воспоминаниям старожилов Щекурьи - с южной стороны церкви в пределах изгороди находилось несколько могил с крестами (скорее всего священнослужителей). На одном из снимков К.Д. Носилова у южной стены храма также виден могильный крест! Сейчас могилы сровнены с землёй. Могильный холмик едва приметен и не огорожен. Надписей, крестов не сохранилось.

Щекурьинский православный приход конца 19 – ого начала 20-ого века в свете топонимического ребуса Ляпинского края

Более ста лет назад поселения по Ляпину именовались иначе, чем сейчас: деревня Щекурья – «село Щекурьинское»; деревня Ясунт – «Ясунтские юрты». Юртами – назывались вогульские неукреплённые (не военные) поселения. Городками, острогами именовались специально укреплённые на случай военных столкновений поселения по Ляпину (Сыгве).

«Русь-пауль» или… - «Пристанское», «Пристань» - так именовалось поселение купца Сибирякова, построенное выше устья нынешней реки Щекурьи по Хулге. О Хулге в очерках известного писателя и географа К.Д. Носилова не упоминается. Возможно потому, что Хулга и Ляпин считались единой рекой Сыгвой (Саквой). Хулгой участок Сыгвы (Ляпина) наречён позже - в первой половине 20-ого века (?).

«Русь – пауль» - «русский посёлок» находился на правом берегу Сыгвы (Ляпина, позже - Хулги) в устье ручья Пристанского. По сути – это была пароходная торговая пристань и начало Сибиряковского торгового тракта через горный хребет Урала из Сибири в Центральную Россию.

В исторических и торговых документах конца 19-ого века начала 20-ого упоминается село Ляпино на реке Сыгве. - Не Саранпауль! Не Щекурья и не Русь-пауль! В тоже время в печатных документах тех лет чаще упоминается не село Ляпино, а село Лапи! (Ляпи?) - так обычно называли купцы село Щекурьинское. В поселение Лапи (Ляпино) торговые люди объединяли три близко расположенных этнических поселения, отстоящих друг от друга на расстоянии «в пять вёрст» – зырянский посёлок Саран–пауль, русское купеческое поселение Русь–пауль и собственно… – село Щекурьинское с православным храмом в центре. По наличию христианского храма за центр Ляпинского края в те годы считалось село Щекурьинское!

В русском поселении купцов – в Русь–пауле, судя по краеведческим данным, был свой молебный дом – маленькая часовенка. Поселения русских, зырян и вогулов (манси) в среде купцов из центральной Руси (в народе), считались единым поселением на Ляпине – селом Ляпино. Все перечисленные три поселения, включая Ясунтские и Маньинские юрты, составляли единый православный Щекурьинский приход.

В 1918-1921 годах по сводкам гражданской войны (Белоколчаковского мятежа) в телеграммах Ленина речь идёт также о селе Ляпино, в которое были объединены все три разрозненных поселения – Ляпинский (Щекурьинский) приход. Селом Ляпино именовали и Русь-пауль, и Щекурьинское, и Саранпауль по отдельности и все эти сёла вместе. Иногда к селу Ляпино причисляли и мелкие поселения по Ляпину, включая Ломбовож. Такую путаницу в 19 –ом, начале 20-ого века активно вносили приезжие торговые люди – купцы.

Ещё ранее Ляпинским городком именовали русский острог на левобережье нынешнего Ляпина (Сыгвы - Саквы) и укреплённые городища вогулов на территории нынешних Саранпауля, Щекурьи, а также - вогульские городки ниже по течению Ляпина, включая нынешние Ломбовож, поселения по Ляпину и Северной Сосьве.

Разобраться в географии хитросплетения наших рек (что куда впадает?), в гидронимах, звучащих на языках народов коми, манси, ненцев и русских различно, в те времена не умели, да и не сильно стремились.

При создании первых топографических карт Ляпинского края, сообщённые местными проводниками и переведённые на русский язык топонимы, закрепились документально. Из-за всей этой мешанины коренные жители Саранпауля порой недоумевают, почему река именуется иначе, чем была наречена их предками.

Щекурьинский храм Богоявления в конце 19 века и первые христианские храмы 16-18 веков в бассейне Ляпина и верховий Северной Сосьвы

- Когда же был построен Богоявленский храм Щекурьи?

- Кто из священнослужительниц захоронен на Щекурьинском погосте?

-Добирались ли ватаги беглых каторжан до верховий Ляпина?

- Крещение вогулов, остяков, самоедов в Берёзовском уезде.

В очерках «У вогулов» К.Д. Носилова описывается посещение им Щекурьи летом, где-то в 1883-1886 году. Деревня, к его удивлению, оказалась покинутой – все, включая священника, уехали на Обь и Сосьву на рыбный промысел. За сторожа в церкви и в деревне оставался вогул – Савва. Небольшой дом священника располагался на берегу реки. Русского вида построек было 2-5, остальные – низенькие вогульские юрточки. На снимке просматривается подобие улицы с храмом в центре, с домом священника и парой домов, скорее всего принадлежащих церкви. Улочка на снимке ориентирована вдоль реки. Сейчас - это улица имени ненецкого художника Панкова, погибшего на войне в 1944 году.

За охрану села и церкви, по рассказу К.Д. Носилова, вогулу Савве платили небольшое жалование. Храм (в 1883 году) был – «чистенький», ухоженный; паперть сторож отворял громадными ключами. Ставни на лето закрывались. На ставнях и дверях, сейчас сохранены большие поржавевшие кованые шпингалеты. Подобные запоры встречается на некоторых сараюшках Щекурьинских жителей, перенёсших их со старых построек. Церковные свечи продавались «в старостинской конторке». На клиросе находился «Месяцеслов». Вогул Савва служил трапезником при храме. В алтаре находились иконы. Старожилы Щекурьи, Саранпауля, Ясунта рассказывают, что икон было много и больших размеров.

В 1883 году настоятелем Щекурьинского храма, как пишет Носилов, был отец Игнат. Он держал кобылу, на лето оставлял её с Саввой. Церковь по виду была новой, вероятно не столь давно построенной или - реконструированной. Дом священника – «на три комнаты» тоже новый, с оградой, пристройками и баней (у вогулов бань не было).

Щекурьинский приход был бедным. Убранство дома священника - небогатое, но опрятное: серые обои, несколько дешевых олеографий, обтёртые деревянные стульчики, самотканые половики. Под кроватью – синяя бутыль с остатками ягод… (Отец Игнат тихонько попивал). Вначале, как пишет Константин Дмитриевич: «Он немного повоевал с шаманством, но потом прекратил, так как вогулы отказались «наделять» его, то есть – кормить».

В рассказе «Батя» Константин Дмитриевич описывает встречу с батюшкой (вероятно, – настоятелем Щекурьинского прихода) на Малой Оби - встретил севернее Берёзово. Священник плавал на маленьком баркасе с парусом всей семьёй – с матушкой-старушкой и дочерью Катей. Женщины хорошо управлялись с парусом. На баркасе - чистая кровать, лампадка, полочка с книгами - «Церковными ведомостями», образ Николая Чудотворца, портрет Иоанна Крондштатского. Полочка прикрыта ситцевой занавесочкой. На столе лежала серебряная табакерка, номер «Света». Батюшка дорожил деньгами, но выписывал «для души пищу», несмотря на то, что чтение светской литературы священнику не полагалась, он «грешил»… - был начитан, рассудителен.

Попал батюшка в «забытый» северный край по гневу архиепископа лет десять назад (относительно встречи с К.Д. Носиловым). До него приход два года пустовал и был в сильном запустении. (Получается, – принял приход в 1873 году, а с 1871 по 1873 год приход пустовал. - Кто был прежними настоятелем до 1871 года?). Приехал в Щекурьинское с семьёй. Сын учился в духовной семинарии. По бедности, сына на обучение помог устроить купец. Приехал батюшка с черноземья - с центральной России! Добровольно желающих ехать в наш край среди священников не находилось.

Первый год семья священника голодала. Он пытался просить прихожан наделять, но кроме рыбы – не чем… - Вот и решил, «как апостол Пётр заняться рыбалкой». Очень стеснялся своего занятия, но понравилось, и поплыл на лето следом за своими прихожанами вогулами.

Ловил нельму, муксуна, осетра, сельдь. Уловы хорошие… – продавал в Берёзово купцам, менял на всё необходимое. Сушил, солил для себя. В этом занятии с годами преуспел так, что смог помогать бедным. Позже стал учить в семинарии сына сам. Церковного жалованья не хватало, чтобы прожить и полгода. Изредка в приход приезжали с проверкой (из Берёзово? Кондинска?). Проверяющие занятия рыбалкой не осудили. Со временем отношения священника с вогулами понемногу наладились.

- Что сталось с семьёй уже немолодого священника? Какова дальнейшая судьба его взрослых детей – дочери Катерины и сына? Принял ли сын священный сан, как его отец? Покинули ли они Ляпинский край или остались навечно под северным небом в сибирской земле? – на эти вопросы пока ответа нет.

На зырянском кладбище, напротив церкви, находится несколько захоронений «нерядовых» жителей Щекурьи. По воспоминаниям старожилов на могилах были возложены большие чугунные плиты с литыми надписями. Изготавливались плиты, по-видимому, на металлургическом заводе Урала (или же отливались в Кондинском монастыре?). В Щекурью привезены за тысячи километров бездорожья, скорее всего, купцами по заказу родственников. В годы становления советской власти в Саранпауле (в начале 20-ого века) несколько могильных плит было отправлено в Саранпаульскую пекарню для выпечки хлеба! Дальнейшая судьба их неизвестна. В 1999 году я нашла лишь одну плиту, сохранившуюся на старой заросшей могиле щекурьинского погоста. Рельефная надпись, по облику исполнения схожая со знаменитым каслинским литьём (с «ятями») гласила: «Здесь покоится Божья Мать Пономарёва Елена Андреевна на 70 году скончалась 4 октября 1909 года». Позже удалось выяснить, что это захоронение матери приказчика купца Сибирякова Григория Пономарёва; были и плиты на могиле его отца(?) и деда (?).

Анализируя очерки К.Д. Носилова можно предположить, что Щекурьинский храм в 1871 году уже был построен и ему сейчас не менее 139 лет! Но всё же, первый молебный дом – часовенка был возведён в русском казачьем остроге - в Ляпинской крепости на левом берегу Сыгвы (Ляпина) ещё в 16 веке (в 1583 году!) Дата подсчитана приблизительно - по рассказам Константина Дмитриевича и в свою очередь… - с пересказа сыгвинских вогулов – по их легенде. Построили часовенку казаки князя Курбского, пришедшие и завоевавшие около 30 городков вогулов по Ляпину, в том числе – «Ляпинский». Находился русский острог с первым христианским храмом в 16 -17 века напротив нынешнего Саранпауля, напротив «Второй деревни», где располагался древний укреплённый вогульский городок – крепость Сек-телек-уш. Назначение оборонительного острога заключалось в контроле за контрабандной - беспошлинной торговлей мехами на пути из Сибири через Урал в центральную Русь; укрепление русской государственности в Зауралье, сбора ясака.

В 17-ом веке междоусобицы и межэтнические распри на территории нынешнего Берёзовского района постепенно стихли, отпала необходимость в содержании военных гарнизонов и укреплённых оборонительных острогов. В 1600 году по инициативе княгини Анастасии (первой крещённой остяцкой княгини) началось строительство первых храмов - Кодского и Берёзовского. В 17-ом веке Кондинский монастырь стал местом ссылки неугодных и провинившихся деятелей светских и церковных. Он имел своих крепостных, обширные земли. Монахи ловили рыбу, сеяли хлеб, которым снабжали Берёзовский уезд, имели кузницу для серебряных и железных дел; плавили железную руду, сбивали масло сливочное и конопляное. Монастырь был укреплён и вооружён от нападений беглых ссыльных. Несколько раз подвергался разорению. Разбойничьи ватаги неоднократно стремились попасть на Ляпин, чтобы перейти Урал, захватывали ладьи, проводников, грабили по Оби и её притокам.

В 50-ые годы 17-ого века произошёл раскол церкви. В Сибири и Югре появились раскольничьи скиты и раскольники. По сведениям саранпаульцев в Щекурье и Саранпауле до сих пор живут потомки раскольников, мигрировавших через Урал с Западного склона нынешней Коми Республики. Проживали последователи старой веры уединённой общностью. Содержали крупнорогатый скот – коров и лошадей, занимались рыбной ловлей и охотой, засевали поля и огород. Своих близких хоронили отдельно – в стороне от ныне существующего погоста Щекурьи. На могилах ставили высокие (староверческие) деревянные кресты. Некоторые из них сохранились вплоть до 20-ого века; один – на участке реки Щекурья, что выше деревни Щекурья. Местность ныне именуется «Кресты» - брод через Щекурью.

В 17-ом веке случаи крещения местных жителей были в нашем крае единичными. За нарушение христианских канонов, за возвращение к языческим обрядам (мясоедству в пост, содержанию амулетов, идолов, капищ, оберегов и т. д.) следовало для новокрещённого аборигена жёсткое наказание. Чтобы стимулировать переход от язычества к христианству в 1706 году вышел указ о разрешении жития новокрещенных аборигенов (остяков, самоедов и вогулов) среди некрещеных соплеменников. Теперь массовое крещение должно было проводиться добровольно, что сильно осложняло положение миссионеров. Опыт 1707 года по крещению в Берёзовском уезде значительных результатов не дал. Тогда в 1710 году вышел указ царя вновь крестить остяков и вогулов, но уже силой – идолов сжигать! а не желающих креститься казнить! Но в 1714 году насильственное крещение вновь было запрещено, как несоответствующее христианским и светским канонам о принятии православия инородцами.

Крещение миссионером схимонахом Федором встречало среди местного население сопротивление, но он действовал, где красноречием, где жёсткими мерами, но в итоге стали строится новые церкви на севере Югры.

К середине 18-ого века по инициативе тобольского митрополита Филофея Лещинского разворачивается мощная волна миссионерской деятельности. В 1713 году указом тобольского губернатора берёзовские остяки должны были в каждой волости построить по храму! Пожертвования на строительство обязаны были выделить светские власти. Нанимались в Тобольске иконописцы. Большие пожертвования выделил на строительство храмов по Берёзовской территории и сам губернатор - Матвей Гагарин и схимонах Фёдор. Церковнослужащие в этих храмах брались на казённое попечение. Храмы строились на месте языческих капищ: на месте Сосьвинского – Христорождественский, а в Ляпине городке – Богоявленский!

Но здесь не совсем ясно, был ли построен Богоявленский храм в пределах русского острога – в Ляпинском казачьем городке, что на левом берегу Ляпина, напротив современного Саранпауля, или речь уже идёт о храме в Щекурье. По сведениям старожилов - Щекурьинский храм построен (реконструирован после очередного пожара?) на пожертвование жительницы Саранпауля в начале 19 века в память о погибшем муже. Вдова передала на строительство больше килограмма золота, включая самородного, намытого на Ляпине (?). Остальные же средства вложили жители уже существующего тогда зырянского поселения. Решение о строительстве храма было принято коллегиально на сходе жителей сёл. Но вот построен храм был по какой-то причине не в Саранпауле, а в Щекурье.

Хотя, если учесть, что православные храмы строились в местах языческих капищ, каковым и являлась на тот момент Щекурья, то всё объяснимо, да и место там суше. Вероятно, речь идёт о возведении «второго» храма на месте сожжённого первого, построенного в 1715 году в Щекурье. Но не исключено, что в 1715 году на месте сожженного воинствующими местными жителями первого молельного дома в казачьем остроге на подтопляемой Ляпином пойме, была возведена церквушка во имя Богоявления Господа. А так, как острог в начале 18 века был приказом царя упразднён за ненадобностью, Богоявленский храм был воздвигнут уже в Щекурье на пожертвование сельчан.

В среде старожилов есть упоминание, что местные вогулы где-то в 17-18 веке сожгли какой-то храм на Ляпине – в Ляпинском городке. Был ли то храм в пределах русского острога, что напротив нынешнего Саранпауля или то был храм уже в селе Щекурьинское, строительство которого началось после 1713 года тобольскими мастерами… – неизвестно. - Так или иначе, то был храм Богоявления Господа!

Имеются сведения, что храм на территории нынешнего Ломбовожа (или Сосьвы?), возведённый в ту же пору (в начале 18 века), не простоял и пяти лет – был сожжён инородцами!

В итоге массового строительства храмов на севере Югры (и в Ляпинском крае) Тобольский губернатор Матвей Гагарин был оклеветан недоброжелателями, обвинён в растрате казенных денег и казнён. Сменивший его губернатор предложил не тратить государственных денег на строительство храмов у новокрещённых угров, не одаривать их при крещении, не выплачивать жалованья священникам и увеличить ясак. Но схиномонах Фёдор, вернувшийся вновь к власти в 1715 году, удержался от жёстких мер в отношении местного населения, и по его рекомендации в 1720 году Пётр I издал указ о поощрении новокрёщённых вогулов, остяков и самоедов. Для дальнейшего миссионерства в Береговском крае владыка Фёдор эти функции возложил на игумена Берёзовского Вознесенского монастыря и на Кондинский монастырь. Священникам поручил раз в три года на государственных подводах объезжать паству. Но контроля деятельности труднодоступных приходов не получилось, и священники не возымели явного влияния на паству. Берёзовский монастырь то открывался, то закрывался, приходил в упадок. В 1726 году он стал местом ссылки – тюрьмой.

В 1745, 1768 г. на Кондинский монастырь нападали беглые ссыльные, пытаясь пробиться к Ляпину и за Урал, но погибли в тайге. Каждое лето ватаги беглых пробивались к Сосьве, чтобы оттуда перебраться через Урал. - Не знаю, удалось ли кому-либо через наши сёла уйти с сибирской каторги?- данных нет.

В 30–ые годы 19-ого века вновь усиливается миссионерская деятельность в Берёзовском крае. В 1882 году проведена епархиальная ревизия, которая установила, что школы при монастыре не дают должного результата; священники часто болеют, заражаясь от инородцев, неохотно едут в дикий край и, добровольцев нет.

В 1891 году мужской Кондинский монастырь был упразднён, как пришедший в упадок и не выполняющий своего миссионерского назначения. Монастырский комплекс передали женскому монастырю тобольской епархии. Его игуменьей стала Миропия. Женщины быстро перестроили и наполнили новой жизнью священную землю. При монастыре вновь открылась школа. В ней обучались местные девочки, которые на летние каникулы возвращались в семьи. Их задачей стало нести культуру, в том числе и православную в угорский народ. В 1918 году монастырь национализировали большевики, но он как-то продержался ещё 12 лет. В 1930 году его ликвидировали, а мать Серафиму увезли в Тобольск, попа Якова сослали в ссылку, старинный храм с его историческими реликвиями разграбили. Так или иначе, но православные храмы по Ляпину были в ведении и в подчинении у Берёзовского храма и Кондинского монастыря, Тобольского епархиального управления и их миссионерская деятельность влияла на историю и культуру Ляпинского края наших сёл.

***

Ссыльный историк директор Омского краеведческого музея А. Ф. Палашенков в 1939 году тайно вывозит из экспедиции по северу Берёзовского уезда необычные храмовые иконы тобольских мастеров иконописи 1800 года

В первой половине 20-ого века знаменитый омский краевед А. Ф. Палашенков (1886-1971 – годы жизни) проводил детальные археологические исследования Ляпинского городка (скорее всего, речь идёт о русском остроге). Он нанёс на чертёж план расположения развалин.

В Интернете мне повезло найти данные, что Палашенков в 1939! году в организованном им музее, рискуя своей жизнью, прятал под полом, сохранив тем самым в годы сталинских репрессий и гонений на церковь, необычные храмовые иконы 1800 года. Это были большие – более 2-х метров в длину и ширину иконы: «Христос Вседержитель» и «Успение Пресвятой Богородицы». Ссыльный краевед – историк, привёз иконы из разорённого Вознесенского храма Берёзова. Иконы работы старых тобольских мастеров иконописи имеют большую историческую и культурную ценность.

По разрозненным крупицам информации удалось установить, что Палашенков вывез необычные шедевры иконописи тайно из экспедиции на север Берёзовского уезда! И есть непроверенные сведения, что в эти же годы он посещал Саранпауль, ведя археологические исследования древнего острога по просьбе Тобольских губернских властей. Но вот вопрос! – не по просьбе ли руководства Тобольской Епархии?! Ведь в те годы уничтожения всех храмов по Югре и России, арестов церковных деятелей, сохранить христианское наследие смог бы лишь краеведческий музей. - Не являлась ли археологическая экспедиция прикрытием истинной цели: «Спасения икон из разорённых северных храмов, в том числе из Щекурьинского?!» Весьма вероятно, что Палашенкову всё-таки удалось вывезти иконы не только их Берёзовского храма, но и со Щекурьинского!

Примерно, в это же самое время, по воспоминаниям старожилов Щекурьи, была разорена Щекурьинская церковь и, куда-то увезли колокол, иконы, церковную библиотеку, собранную священнослужителями Щекурьинского прихода. Иконы Богоявленского Щекурьинского храма, судя по сведениям местных жителей, были также нетипично больших размеров! Мне помнится, что в их рассказах особо подчёркивалось: «Икон было много! …Больших! - Очень больших! …Но и маленькие были… - разные!.. старинные! …За иконами приезжали позже. Они некоторое время ещё оставались в уже не действующем храме…» В Саранпауле тоже поговаривали, что иконы, действительно, хранятся в музее, - то ли Томска, то ли Омска?!..

Иконы Щекурьинского храма принадлежали кисти тобольских мастеров иконописи. Но не исключено, что часть из них дарилась русскими купцами и коми-зырянами, привезшими их из-за Урала. Не следует исключать версию, что в Щекурьинском храме были шедевры 16-ого века! от первых походов в наш край русского казачества. Будем надеяться, что святыни Щекурьинского храма сохранились, благодаря Палашенкову в краеведческом музее Омска!

Жизненный путь, краеведческая научно-исследовательская деятельность ненецкого священника Щекурьинского прихода отца Василия

Сопоставив краеведческий материал, берусь предположить: «После священнослужителя отца Игната Ляпинский (Щекурьинский) приход возглавил отец Василий – яркая, неординарная личность». Благодаря его просветительской и научно-исследовательской деятельности о Ляпинском крае узнали далеко за пределами России. В 1900 году во Франции в Париже проводилась всемирная этнографическая выставка. На ней демонстрировалась коллекция, собранная отцом Василием по селениям Ляпина.

Василий Николаевич Герасимов родился в 1870 году. Сведения о жизненном пути щекурьинского священника сохранились благодаря его активной деятельности. Он занимался всесторонним изучением своего прихода: собирал этнографические, палеонтологические, археологические, ботанические, исторические коллекции (данные журнала «Югра» № 12 1998 года); регулярно вёл дневник наблюдений, где отражал события жизни Ляпинского края, фенологические явления; публиковал статьи, рассказы, очерки в журналы и газеты Тобольской губернии.

Отец Василий умер молодым, в 1901 году. А. Я. Штернберг - врач Берёзовской больницы, основатель Берёзовской библиотеки, его современник, пишет, что в селе Щекурьинском проживало всего 67 душ обеего пола, но среди них грамотный священник не нашёл ни одного человека, сколько-нибудь отвечающего его запросам. Последние годы о. Василий страдал тягой к спиртному, что в итоге загубило, убив волю. По этой причине воздействовать на прихожан, как он ни пытался нести в среду просветительство, он должным образом не смог. Убогость, оторванность от цивилизации, отсутствие подходящего круга общения, невозможность реализовать в полном объёме свои способности в конечном итоге сократили жизненный путь умного и весьма неординарного человека.

…Отец Василий приняв приход, изучал церковные записи о рождении и смертях щекурьинцев, по ним составил демографическую картину численности населения с 1876 по 1895 год; в 1897 году участвовал в первой всеобщей Российской переписи населения, за что его наградили медалью; сотрудничал с Тобольской прессой. Выпускал собственный рукописный журнал «Югорские новости». Один из номеров которого, после смерти был передан в Тобольский краеведческий музей товарищем по краеведческой деятельности - фельдшером Кориковым (?). Отец Василий собирал краеведческие предметы в Ясунте, Щекурье и отправлял их в Тобольский краеведческий музей. Статьи в журнале подписывал фамилией Герасимов – Югампелик.

По просьбе Департамента земледелия проводил агрономические исследования по выращиванию зерновых и овощей (данные статьи журнала «Югра»). Дело в том, что более ста лет назад, местные «оленные» люди не занимались земледелием. Семена отцу Василию отправили для опытных работ со Швеции. Нужно было проверить их акклиматизацию на нашем - сибирском севере. Агрономическими опытами занялся и саранпаулец – купец Бабиков П.И., а в Щекурье – сам отец Василий (в 1897 году спустя 14 лет после исследовательских агрономических работ К.Д. Носилова).

В 1897 году отец Василий (в 27 лет от роду!) обратился с просьбой о ведении археологических раскопок Ляпинского городка в Департамент земледелия России и получил согласие. В августе 1897 году он вместе с псаломщиком Н.М. Дмитриевым произвёл раскопки. Больших результатов те не дали. Но о результатах было сообщено в Тобольск и в департамент Императорской археологической комиссии, а в 1900 году сделано сообщение на научном совете. Где «копал» отец Василий – точных данных нет. Их нужно искать по архивам.

Активная научная деятельность о. Василия прекратилась, когда ослабла воля, и восторжествовал алкоголизм. - Откуда, спрашивается, поступало спиртное в столь глухие края?! Всё просто… – купцы завозили в большом объёме для «торговли» с аборигенным населением. Привозили и коми – зыряне, с этой же целью, а позже стали подторговывать спиртным и местные вогулы. Край за короткий срок спился, а жизнь коренного населения не улучшилась с приходом «цивилизации», как отмечал К.Д. Носилов, а пошла по худшему сценарию антихристианских пороков.

Отец Василия – Николай Герасимов принадлежал ненецкому роду Югомпелик. В 1869-1874 году он служил священником Тазовского стана Обдорской духовной миссии. В 1881 году одиннадцатилетний Василий был отправлен с крайнего севера в Тобольское духовное училище на учёбу. После окончания училища был переведён в духовную семинарию. С 13 лет обучается на священника в губернском центре. Став священником, приобщился к исследовательской деятельности. В 1894 году (в 24 года от роду) окончил духовную семинарию и отравлен священником в Обдорск (Салехард). Став священником Обдорской миссии он в 1894-1896 годах разъезжал по инородческим улусам (хантов и манси) с просветительской христианской деятельностью.

Отец Василий находился под сильным влиянием ссыльных политических деятелей, общался с политссыльным В.В. Бартенёвым. В 1890 году (в 20 лет!!!) он печатает в Тюмени свой очерк «Обдорск». Изучает и записывает этнографические сведения – песни, свадебные обычаи аборигенов, составляет хронологию истории края за 1499-1895 года (по Обдорску). Составляет русско – остяцко – самоедский словарь. Собрал гербарии для Тобольского краеведческого музея (Журнал «Югра»).

В 1896 году Василий Николаевич Герасимов был переведён в село Щекурьинское! В возрасте 26 лет он возглавил приход! В эти годы через Щекурью проходил торговый путь Сибирякова, действовала «Ляпинская Пристань». Фрагменты одной из троп через Урал в скалах, сохранены поныне и называются на коми языке – «Няньтуй»: «Нянь» - «хлеб», «туй» - «дорога, путь, трасса» - «хлебная дорога».

В 1900 году во Франции в Париже проводилась всемирная этнографическая выставка. На ней выставлялась коллекция, собранная отцом Василием по нашим селениям у вогулов.

В.Н. Герасимов собрал при церкви в Щекурье ценную библиотеку краеведческих книг, вырезок статей по истории и природе Сибири и Ляпинского края. Судьба этой библиотеки неясна. Но есть сведения старожилов, что в тридцатые годы красноармейцы на носилках выносили из Щекурьинского храма книги, сваливали перед храмом на площади и жгли. Но также бытуют рассказы, что после смерти священника его библиотека хранилась в Берёзовской полиции?!

- Как и почему она там оказалась?! Может, причина в активных политических связях отца Василия со ссыльными политическими? Реальность такого поворота событий не исключена, ибо 1901–1905 года – это годы активного политического движения в России – первой революции! А Берёзовский край оказался сосредоточением отбывающих ссылку политических лидеров!

Вероятно, к 1901 году отец Василий из-за своей активной просветительской и исследовательской деятельности, контактов с лидерами ведущих стран мира - России, Англии, Франции, из-за дружбы с политическими ссыльными, именитыми купцами, врачами – прогрессивно мыслящим слоем общества Сибири и России озадачил и заинтересовал тайную полицию, испугал церковное руководство.

Если предположить, что библиотека инакомыслящего священника попала в полицию Берёзово при его жизни, что наиболее вероятно, то тогда становится понятней причина нахождения деятельного священника в самом глухом таёжном крае Сибири! Он оказался неугодным не только царским, но и церковным властям! Следует оговориться, что священнослужителю воспрещалось читать светскую литературу и заниматься политикой. Церковные каноны и научные природоведческие, археологические, этнографические исследования вели к противоречию с религиозными постулатами божественного происхождения мира. От научных исследований оставался шаг до теории эволюционного развития жизни и антицерковных высказываний!

На север Берёзовского уезда «ссылались» провинившиеся – неугодные священники! Каковым, похоже, был не только отец Игнат, прогневавший архиепископа, но и отец Василий! И тот и другой «почитывали» светскую литературу, тратя на дорогостоящие журналы значительную часть своего чрезвычайно скудного церковного содержания. Тогда, когда отец Игнат читал «для души», отец Василий много печатался сам и выписывал журналы не только для себя, но и для прихожан!

И если учесть, что в просветительской и научной деятельности отцу Василию чинили препятствия, то ясно, что «добровольное» заточение в глухомани сказалось пагубно на молодого человека. Стоит лишь сокрушаться об исчезнувших церковных и краеведческих книгах, титаническими трудами собранных священниками щекурьинского прихода?!.. - сколько ценного исчезло безвозвратно в исторических жерновах?!.. - Только почему порой хочется заглянуть в те старые-старые книги?!.. – Что в них?!..

Задумываясь над судьбами миссионеров Ляпинского края, понимаешь - Щекурьинский приход возглавляли умные, деятельные, неординарные священнослужители, с собственными взглядами на политический строй, на общество, на положение в государстве Российском. Все они, вопреки канонам церковного служения тех эпох искали в глухом крае связи с общественностью, с деятелями науки, с просветительством; все много читали, выписывали книги, журналы, газеты, как церковные, так и светские… размышляли, думали, пытались служить вере и людям. Собранные в Щекурьинском храме книги, являлись ценнейшими краеведческими и церковными изданиями 19 века. Можно предположить, что в Щекурьинской церковной библиотеке находились и издания 16-18 веков! Скорее всего, в огне антицерковного костра тридцатых годов 20-ого века исчез и древний «Месяцеслов», о котором писал К.Н. Носилов в очерке.

Шаровая молния попадает в крест колокольни Щекурьинского храма

Щекурьинские и саранпаульские лайки участвовали в покорении северных просторов в составе норвежских полярных экспедиций.

Нынешнее здание церкви было перестроено в 1905 году уже после смерти отца Василия (в 1901году) и позже, неоднократно ремонтировалась. Так, где-то в 1983 году (?) при перекладке сгнившего пола была обнаружена в прекрасной сохранности (не проржавевшая) сабля в ножнах, переданная на хранение в краеведческий музей Берёзова.

Пожар конца 19-ого века (в 1898 году?), вызванный шаровой молнией произошёл на памяти отца Василия. О нём он описывает на страницах своего дневника (опубликованных в журнале «Югра» за 1989 год):

… В конце мая стояла жара, 29 мая, которая разразилась грозой. Гроза собиралась с утра и разразилась стихией в четыре часа дня. Пролетел светлый огненный шар, и одновременно грянул гром. Стёкла в окнах зазвенели и церковная колокольня, словно пошатнулась. Столб, на котором возвышался церковный крест «расщепило и расщеляло», доски с крыши скинуло и раскидало. Показался дым. Набатом сельского колокола собрали весь народ Щекурьи. Дружные действия людей не дали огню захватить церковь (судя по всему, церковь, кроме непосредственно - колокольни не загорелась). Воду носили «девицы, бабы в вёдрах, тазах, ушатах». Церковное имущество успели вынести. К пяти часам пожар потушили. Священник прочитал благословенный молебен. Поблагодарил прихожан.

…7, 8 декабря свершилось полное освещение щекурьинского престола во имя Богоявления Господня. Во время пожара и спасения имущества церкви святой престол был поколеблён, именно поэтому потребовалось его полное освещение, об этом немедленно в Берёзово донёс местный причта, и ему было предписано от 30 июля, как можно скорее, освятить повреждённый храм. Настоятелем был приглашён из Берёзово Иоанн Бешкильцев и в декабре тем был освещён престол. На освещении присутствовало много чумовщиков – оленников. На торжестве освещение отцом настоятелем было сказано слово об истории торжества христианства в Ляпинском крае и об истории воздвижения Ляпинских храмов. В заключении были розданы листки епархиального братства и оттиски статьи местного священника, помещённые в «Тобольских епархиальных ведомостях». (Что касается Бешкильцева, то настоятель Берёзовского храма также оказался в рабстве у алкоголя. За пьянство его дважды отправляли на исправление в Кондинский монастырь, но должного эффекта, ссылка не возымела).

…К Щекурье в эти дни подходили два парохода – один арендованный, другой – Сибирякова (это было уже 1 июня). При церкви обучалось в то время всего 4 человека. Отец Василий предложил Саранпаульским жителям – зырянам собрать деньги – пожертвование на постройку школы в Саран-пауле. В это время в Саранпауле проживало до 250 человек обоего пола, из этого числа детей школьного возраста от 6 до 15 лет – 54 человека (28 мальчиков и 26 девочек) – по данным дневников о. Василия. Школу саранпаульцы планировали построить и содержать собственными силами, и задумывали не простую, - а церковную. Но, похоже, и эти замыслы отца Василия не сбылись.

В селе Щекурьинском население, благодаря трудам настоятеля храма знакомилось с печатными изданиями: «Сибирская торговая газета», «Нива», «Вокруг света», «Родина», «Сибирь», «Новости», «Семья», «Биржевые ведомости», «Тобольские епархиальные ведомости», «Читатель». Некоторые из перечисленных периодических изданий выписывались в нескольких экземплярах. Очень возможно, что в церковной библиотеке с годами были собраны подшивки названных журналов и газет. Подписываемая периодика ярко отражает обширный кругозор и охват разноплановой тематики интересов отца Василия: православие, торговля и экономика, семья и география, политика и жизнь общества, России, Сибирь, художественная литература и новости…

В тот же период в Щекурье у священника гостил А.И. Тронтгейм. Он закупил по Ляпинским деревням для полярной экспедиции 75 ездовых собак и доставил их в Архангельск для господина Вельдмана. Гостил в Щекурье и Евгений Фёдорович Гейнборг – служащий датской компании, интересующийся бытом вогулов, остяков, самоедов и готовивший экспедицию по северу, разрабатывающий проект молевого сплава печорского леса по Печёре. Но проявленный интерес иностранцев к Ляпинскому краю не был праздным – «гости» искали пути закрепления на сибирской земле в целях собственного обогащения.

Из записей дневника отца Василия видно, что в наших сёлах в большом количестве закупались собаки для упряжек норвежских полярных исследователей. Как знать, не на щекурьинских и саранпаульских лайках в конечном итоге были покорены Земные полюса – Северный и Южный?! В конце 19 в начале 20-ого века активно изучается северными государствами (норвежцами, шведами, англичанами, россиянами) северный морской путь. Русскими исследователями исследуется водный торговый путь в наш край с севера – по морям Северного Ледовитого океана, через Обскую Губу.

Из рассказов старожилов Щекурьи известно, что службы в Богоявленском храме велись вплоть до разорения его большевиками - до зимы 1937-38 (?) годов. Именно в эти годы по поселениям Ляпинского края, в том числе Щекурьи, Саранпауля прокатилась волна сталинских репрессий - арестов и массовых расстрелов мужского населения. В 1939 году храмы Берёзовского уезда (района) были уже разорены – колокола сброшены, библиотеки сожжены, церковные ценности разграблены и уничтожены. Здание Щекурьинского храма было перестроено под деревенский клуб.

***

- Кто после отца Василия возглавил Щекурьинский приход?.. – можно предположить, что в какие-то времена в Щекурьинском храме служили женщины – матушки – игуменьи (?). Упоминания об игуменье Щекурьинской церкви имеются в краеведческих изданиях и в воспоминаниях старожилов. Тем более, что Кондинский монастырь, вплоть до его разорения большевиками, возглавляла матушка - игуменья. Мужская обитель была преобразована в женский монастырь в конце 19-ого века, так-как утратила свои священные позиции миссионерской деятельности (мужчины-монахи не справлялись с этими задачами и много «грешили»). Женщины монахини сумели в короткий срок возродить югорскую православную святыню, наполнить её новой жизнью.

- Кто были они?.. - матушки, погребённые на Щекурьинском погосте?.. - …настоятельницы Щекурьинского храма, сменившие мужчин-священников (пьющих и слабо влияющих на паству)?!.. И не жена ли то отца Игната?!..

- Приехав с опальным священником в дикий край по «гневу» владыки за какие-то прегрешения мужа, она стойко восприняла бедность, голод, убогость своего существования в диком, чуждом ей крае, среди некрещеных язычников. К.Д. Носилова пишет, что она отличалась набожностью и первоначально жутко боялась язычников, шаманов, приходила в ужас от звуков шаманского бубна, содрогалась от жертвоприношений щекурьинских вогулов. Матушка не позволила внести шаманский бубен даже в пределы бревенчатой оградки храма! Но со временем она приспособилась, научилась печь пироги из местных ягод и грибов, солить и сушить рыбу, рыбачить и даже управляться с парусом рыбацкого баркаса!

- Уехали ли они к себе на родину в черноземье, где прежде жили проще и богаче, где прежний приход содержал своего священника безбедно?.. или… - похоронены на Щекурьинском погосте?.. – Несомненно одно – это была стойкая и мудрая христианка, служившая в нашем крае на благо просветительства многие годы.

С 1886 года, когда К.Д. Носилов встретил семью священника на реке, до 1896 года, когда священником Щекурьинского прихода стал отец Василий, прошло ещё 10 лет! - получается, что семья отца Игната (?) в Щекурьинском приходе служила верой и правдой более 20-ти лет! Возможно, матушка пережила мужа и ушла из жизни позже, прослужив в Щекурьинском храме более тридцати лет!

- Что сталось с её дочерью? За кого она вышла замуж?!.. Известно, что в Саранпауле проживали потомки какой-то семьи священнослужителей Щекурьинского храма, но… - кто они?.. От людей слышала, что одна из «матушек», вопреки христианским запретам, настолько свыклась с язычеством местных вогулов, что ходила ворожить на бубне к шаману!.. сейчас, это бы не показалось вопиющим событием, но в те времена… - не допускалось церковными канонами.

- Что за участь постигла последних священников Богоявленского храма? Кто они были?..

В рассказах жителей наших сёл ходит легенда, что священников арестовали и посадили в тюрьму, но они ушли загадочными, лишь им ведомыми путями… - «сквозь стены и запоры», выбрались на свободу и потом жили среди простых людей. Но это больше похоже на сказочную мечту о силе праведной веры, добре и чуде. Хотя, порой, подобные сказки имеют реальную основу.

В наших сёлах распространены фамилии: Поповы, Герасимовы, Понамарёвы, Пеликовы, Бабиковы, Дмитриевы, Федотовы. - Кто они… – просто однофамильцы, потомки?!.. - При крещении не знающих русского языка инородцев священнослужители Щекурьинского прихода записывали в церковных книгах регистрации прихожан под первыми пришедшими на ум именами и фамилиями. Отсюда появились в Ляпинском крае широко распространённые теперь имена и, соответственно, - отчества: Николай, Василий, Игнат, Фёдор, Пётр, Иван; фамилии церковной иерархии: Поповы, Понамарёвы, Понамаренки, Дьяковы, Дьячковы. Но, что ещё интересно… - выше перечисленные фамилии встречаются в списке жителей практически каждой казачьей станицы в низовьях Волги, - не наследие ли то, казаков князя Курбского?.. – первого христианского храма саранпаульского острога на Ляпине?..

При написании очерков использованы:

- Литература: «У вогулов» К.Д. Носилова, 1997 г.; «У вогулов» - оригинал, размещённый в Интернет Google; энциклопедии; журналы «Югра»; «Очерки истории Коды», 1995г. В.М. Морозова, С.Г. Пархимовича, А.Т. Шашкова;

- Разноплановая краеведческая информация, собранная автором за многие годы по памятникам истории, культуре, географии, топонимики, этнографии Ляпинского края, Югры, Сибири, Урала и других регионов России.

На фотоснимках: Западная Сибирь Ханты-Мансийский автономный округ –Югра, деревня Щекурья, село Саранпауль; клуб в д. Щекурья- самый первый храм на севере Берёзовского района Югры; пос. Берёзово- районный центр Берёзовского района; реставрированный храм в Берёзово.

Немшанова Татьяна.

Фотоснимки автора.

Саранпауль. Тюменская область

2008-2013 год.