Библиотека | Рассказы

Полуночный танец

Полуночный танец

Хмарь и тьма пришли одновременно. Тьма скрашивала, сравнивала – складывала воедино очертания всего, на что оседала – стволы деревьев, листву, хвою, землю, небо, бугры и горы, собак и женщину, что вышла в сотый раз из лесного жилья проверить погоду и отыскать хоть призрак перспективы на солнечную ясность в последующие дни.

Женщина нащупала пальцами мягкую резиновую кнопку, постоянно напоминающую ей большую не лопнувшую мозоль, трижды нажав до упора, включила на полную мощность налобник. Фонарик, удерживаемый широкими резинками за хвост, собранных на затылке волос, всё норовил со лба сползти на глаза, неприятно стукал по носу. Придерживая рукой, Ани (это имя однажды всплыло в её сознании из каких-то потаённых глубин памяти) устойчивее закрепила его на голове и посмотрела вверх, туда, где должно располагаться небо с огоньками мерцающих звёзд. Но, не обнаружив долгожданного шатра небес на привычном месте, повернула голову в сторону затихшего ручья. До боли и чувства лёгкого подташнивания, напрягая астигматическое зрение, она попыталась разглядеть очертания таёжного лога, но тусклый свет галлогеновых лампочек не высветил, окутанные ночью силуэты знакомого рельефа: «То ли тьма была столь могущественна и густа, то ли батарейки сели окончательно?!» - решила она.

Слабенькое белесое пространство, едва уловимого голубоватого пучка света, тем ни менее позволило заметить необычно густой туман, поглотивший лес.

- Про такой туман принято говорить: «Густой, как молоко», - почему-то подумалось ей, – он, действительно – белый! Ани с изумлением обнаружила: деревья тонули в непроницаемом вареве, словно во вселенском котле. «Нет, он всё же больше похож на молочный кисель»,- рассеянно, как будто затормаживаемый колдовскими чарами, отметил мозг - в уплотнённом воздухе мысли теряли прежнюю ясность и быстроту, не сразу доходили до сознания.

Глухота и тьма туманной ночи обескураживали: исчезли привычные природные картины, показались надуманными ощущения и восприятия, усвоенные нами с младенчества. Окружающий мир приобрёл сказочный ирреальный облик, озадачивающий противоречием прежнему мировосприятию и доселе приобретённым познаниям земных законов.

В новом фантастическом окружении ветви ольховой и сосновой поросли парили в лесном пространстве, будто воткнутые кем-то в плотный воздух: как в снег или…- в вазу; безвершинные деревья висели, не касаясь земли, словно в космической пустоте астронавты. …Да и самой земля не существовало!..- не было и человеческих ног; вдыхаемый воздух ощущался тяжёлой прохладой, напоминающей крупянистую манку с непривычным ароматом, свойственным лишь осеннему туману. - Отсутствовали и привычные звуки: не шелестела листва, не шумел ветер, не перекликались ночные птицы –тайга лишилась голосов…или… -вовсе их не знала?..

В световом луче(его-то и лучом не назвать – он чах уже в метре!) весело летали, плясали бесчисленные крохотные точки. Ани не сразу заметила их присутствие, так мелки те были:

-Что это?..- снег?!.. дождь?.. может - мошкара?!.. – удивилась она не столько их присутствию, как размеру, не позволившему разглядеть прежде.

Женщина вытянула вперёд руку, подставив ладонь в хиленький луч. Напряжённо всматриваясь в белый хоровод, попыталась определить происхождение таинственного явления.

- Снежинки?!..- удивилась она столь раннему их появлению. Предчувствие недоброго неприятно озадачило. Тусклый свет едва освещал руку, не позволяя рассмотреть странные частицы, касающиеся тела. Чуткие рецепторы осязания, пронизывающие тонкую кожу пальцев, не подсказали ответа: прохлады от соприкосновения с таявшими снежинками не возникало и, влага на тёплой руке не оставалась.

– Нет!.. - это не снег!?..- хотя, в начале осени в северных широтах её планеты внезапные снегопады вполне вероятны. Ани непроизвольно насторожилась: нетипично ранний приход зимы не сулил благ для всего живого и без того сурового таёжного края. А вероятность предстоящего ухудшения погоды с возможным похолоданием и неожидаемым наступлением зимы, срывала осенний сезон охоты, что грозило бескормицей как таёжному зверью, так и людям, живущим за счёт даров леса. Благополучие тайги напрямую определяло выживаемость северных людей на протяжении тысячелетий и сейчас – в современность, с тотальным изменением природной среды планеты, со следующими один за другим кризисами экономики в человеческом обществе, лес по-прежнему занимал не последнюю роль в спасении людей от холода и голода.

- На мокреца - мельчайшего вампира мира насекомых,- не похоже… - не чувствуется на коже омерзительных прикосновений. Да и, непрерывный дождь, что льёт без просвета уже второй месяц, прибил бы гнус к земле- не позволил ему непрестанно сосать людскую кровь и неимоверно плодиться. - Но, кто или что они тогда?!..- мелкие дождинки что, как пылинки в луче солнечного света пляшут, повинуясь физическому закону броуновского движения?!..

За годы таёжных странствий Ани не довелось наблюдать подобного явления, поэтому, несмотря на пробирающийся к телу холод и лёгкую дрожь, ей захотелось непременно выяснить происхождение непонятных то ли существ, то ли природных процессов. Она поднесла тыльную сторону ладони к самому носу - до предела напрягая мышцы лица, попыталась рассмотреть едва видимые точки, но мгновенно устав, закрыла глаза, чтоб снять напряжение и избавиться от подступившей тошноты.

Лишившись восприятия последних фотонов света, в кромешной ночной тишине мысли потекли по странным руслам: они, словно обрели самостоятельное тело, в чём-то сравнимое с туманом, стелящимся вдоль русла уснувшей реки. Мысли сделались плоскими, расплывчатыми, не имеющими определённых границ и временных барьеров. Они воплощали пустоту и отрицали человека как центральную фигуру этого мира, словно подтверждая нереальность бытия человеческого тела – временность сосуда, некогда их сдерживающего.

Внезапно, волевым усилием сознания(то ли кем-то извне?)гипнотизирующие видения прервались: в ночной тишине слышалось биение сердца и шум работы миллионов человеческих клеток – звуки, в обыденности глушимые тысячами прочих.

– Так можно и уплыть навсегда!.. – очнувшись, подумала Ани. Возвращение в холодную реальность воспринималось оптимистичнее бесконечности небытия. Вместе с осознанием иллюзорности земного мира с новой силой нахлынуло стремление докопаться до истины. Преодолевая неприятные реакции организма, Ани вновь и вновь напрягала зрение, меняла фокус светового луча и в конечном итоге добилась успеха:

- Ах... - вон оно что!.. Это же частицы тумана!..– не дождь, не мокрец и не снег!.. – туман! - осенила долгожданная догадка. Тревога разомкнула тиски, впустив в душу удивление и восхищение: «Вот он, оказывается, вблизи какой!..». Чувствуя, как расширяются изумлённые глаза, и расцветает улыбкой лицо, женщина смотрела на порхающих крошечных бабочек - туманинок, заинтересовываясь всё больше и больше их таинственной игрой.

Движения мельчайших частиц напоминали диковинный танец с неведомым человеку смыслом и значением. Они походили на живых существ в белом оперении и даже… - на малых детей, резвящихся на лужайке… - пушистых, весёлых, счастливых и… - разумных! Глядя на их, захотелось поверить в одухотворённость привычной воды, к родству с которой порхающие создания имели прямое отношение. И чем пристальнее женщина всматривалась в необычную игру, тем больше находила в ней осмысленности и сходств с одушевлёнными субъектами. - Казалось, белые точки беззаботно летали, порхали, бегали и прыгали в воздухе, как на земной тверди - то вверх, то вниз, то в стороны; догнав друг друга, - разбегались, смеялись, радовались беззаботной жизни и весёлой детской игре… то кружились хороводом. Как лёгкокрылые мотыльки в свете уличного фонаря летней ночью, они не ведали ни бед, ни тревог, ни страха, ни боли… - ни опасности.

В полуночной черноте ненастья непривычная человеческому разумению форма бытия предстала взору одинокого охотника сказочным миражом. Она существовала сама по себе, не завися от восприятий человечества. Она не подчинялась рабовладельческой власти людского племени, присвоившего абсолютное главенство в мире живого на крошечном корабле мироздания – планете, что неслась в неконтролируемом им направлении вселенских далей. И уже сам факт существования ещё незапротоколированной формы жизни на распаханной земной твердыне был сродни чуду!

Внезапно, ворвавшись в луч света, ночную гармонию пронзили прерывистые штрихи. Ани непроизвольно замерла, не успев понять происшедших изменений. Сверкая, словно лезвия отточенных клинков, словно стрелы - косо… - сверху вниз, - узкие линии врезались в хоровод танцующего тумана с какой-то лишь им ведомой целью. Жестокие, сильные, острые, не признающие жалости, - они лишь на мгновение появлялись в пучке света… - устрашающе радужных переливов, ледяные и неотвратимо гибельные, - промелькнув, - исчезали. На глазах изумлённого человека варварское нашествие, кромсая, рассеивая, уничтожало туман.

Ани не сразу поняла суть разыгрывающейся трагедии. Не видели беды и, по-прежнему резвящиеся туманинки. Не осознав смертельной опасности, они лишь на миг остановились. Но, не разглядев угрозы, легкокрылые создания безмятежно пустились вдогонку собратьев, уже агонизирующих от смертельных ран. Через секунду, потеряв большинство своих друзей, запоздало почувствовав неладное - замерли; растерявшись,- заметались, ища спасение и… поверженные… - падали, падали и падали вниз безжизненными ледяными каплями!

Уподобившиеся легионам враждебных кланов, воины дождя безжалостно сбивали эфирных танцоров, превращая их в неподвижную воду. Красота ночного тумана померкла. За короткими вражескими стрелами на него накинулся осенний ливень – армия тяжеловесной северной стихии. Леденящим холодом, увесисто стуча по неприкрытым плечам женщины, случайно оказавшейся свидетелем неведомых природных войн, дождь победоносно оттеснил человека в лесное жильё.

Ани, прыжком дикой кошки, заскочила за прогнивший от сырости кусок брезентовой материи, исправно служившей дверью. Тонкая ткань хлопчатобумажной футболки успела промокнуть насквозь и теперь неприятно липла к телу. Плотно, подоткнув концы двери под жердь, служившую порогом, женщина спешно протянула озябшие руки к теплу печи.

«Как всё же хорошо, когда есть крыша над головой и спасительный очаг! …Каково сейчас тем, кто застигнут ненастьем в пути?!» – Ей представились зверюшки, что прятались по норам, веткам, дуплам, под кроной елей… - с промокшей шерстью, с вымокшими перьями… голодных и холодных, в вечном ожидании опасности - было жаль их. Осознание своего преимущества в борьбе за выживание обратило мысли благодарности к тем её далёким предкам, что приручили огонь. Она вспомнила, как одиноко чувствовала себя в промозглой ночи, не имея возможности обогреться и высушить одежду.

…За брезентовыми стенами старой палатки было тепло и уютно. Защищая от непогоды, умиротворяя, в железной печи потрескивали смолистые дрова. Дождевая вода ручьями бежала по крыше с листа жести, затекая в щели, с боевым воплем прыгала на раскалённую печь, но поверженная силой огня и человеческого разума, взрывалась горячим паром; испарялась, зловеще шипела в последнем вздохе злобного бессилия. Ища спасение, заметалось из стороны в сторону, напуганное вторжением сырого воздуха пламя свечи. Успокоившись - затихло, блаженно замурлыкало, неярко, но уверенно освещая лесной дом и человека, задумчиво смотревшего на капли, упавшие на печь:

- Капли, шумно вскипая, пузырились, уменьшались в размере и исчезали испарившись. На их место падали новые и новые, рождая пар. Тонкие струйки эфира устремлялись сквозь просветы между трубой и разделкой в ночное небо, где их уже дожидались холод и дождь…

Под нарами тихо вздохнула разбуженная охотничья лайка. Не открывая умных глаз, пошевелилась, удобнее устраивая чуткий нос на пушистой шерсти хвоста.

…А дождь уже кувалдами колотил по крыше. Беспощадно добивая беззащитный туман, он неодолимой силой утверждал закон извечного круговорота воды в земной природе –закон превращения водяного пара в жидкую воду, а воды…- в пар. Только Ани он был не страшен. Она укрылась одеялом, задула свечу и через секунду крепко уснула под убаюкивающую музыку разошедшегося ливня. Сон унёс её в великолепный зал прошлого и будущего, закружил в блаженном вальсе счастья. Дрова в печи потрескивали, весело смеясь над ненастьем. Оранжевые блики пламени радостно плясали по одеялу и столу. Сквозь зубы глухо подлаивала собака, в охотничьем сне, выследившая лося.

Татьяна Немшанова

Фото Татьяны Немшановой

На фотоснимках туман на севере Западной Сибири.