Библиотека | Рассказы

Осенняя встреча

Мальчик и медведь

Маленький мальчик лет пяти-шести… – чёрные волосы, коричневые глаза, широкие скулы, монголоидного типа лицо; на корточках сидит у костра, веточкой переворачивает тлеющие полешки. Отец-вогул оставил его одного на берегу Маньи - мощной непредсказуемой (впрочем… - как и все северные горные реки!), названной его народом, словно в насмешку, «маленькой рекой». Сам же, на дощатой лодке горнячке уплыл по охотничьим делам.

Когда отец вернётся, мальчик не знает: может, через час или… только к вечеру. Здесь - в тайге, время течёт иначе, чем там – в селе, где много домов и много народа. Отец не боится оставлять своего первенца наедине с дикой тайгой, несмотря на то, что сынишка вовсе ещё малыш: они - часть этого леса, часть всего, что их окружает - необхватного неба и бескрайней Югорской земли. Они… – потомки таёжного народа, и негоже мальчишке бояться родной стихии!.. Отец с младенчества берёт любимого сына на охоту в тайгу. Он усаживает малыша поверх и без того тяжёлого рюкзака и носит с собой по таёжным тропам. Вместе они исходили берега Маньи от равнинных низовий до гор Приполярного Урала – рыбачили, охотились, косили сено, заготавливали лес, строились – жили так, как заповедовали их угорские предки - вогулы.

* * *

Мальчик так увлёкся игрой языков пламени, что забыл обо всём на свете - перестал слышать шум ветра, шелест листвы, теньканье синичек-гаичек, стрекот кедровки. Он всецело сосредоточился на костре и не замечал, что происходит вокруг, поэтому лишь вздрогнул от неожиданности, когда спину согрело тёплое дыхание - кто-то касался плеча…

- Папа!.. – обрадовался мальчик возвращению отца.

Не разгибаясь, с дымящейся палочкой в испачканной сажей детской ручонке, повернул голову, будучи уверенный, что увидит улыбающееся отцовское лицо - его бравые «чапаевские» усы, заботливые любящие глаза. …Слова, не выйдя, застряли в горле… – над мальчиком, склонив лохматую голову, приоткрыв клыкастую пасть и жарко дыша в лицо изумлённого человечка, навис громадный медведь!.. – застыл… - как гора, заслонив солнце, закрыв собой небо! Это он дышал в спину, губами теребил куртку на его плече! Дикий таёжный великан, весом в полтонны, бесшумно подошёл к невиданному в лесном мире чуду – человеческому ребёнку. Медведя не испугали ни запахи бензина и отцовского табака, ни огонь костра – все то, чего должен бояться зверь, как наивно полагают люди. Всё людское не только не отпугнуло, а наоборот, - привлекло внимание любопытного хозяина сибирских урманов.

* * *

- Ты испугался?!..

- Не то слово!.. - я как заорал!.. да как подорвался! – Со смехом вспоминает черноглазый юноша.

- Как подорвался?!..

- Ну… - побежал быстро… залез на кедр…

- А медведь?!..

- Не знаю… - я так быстро залез, что не помню как!.. Правда, кедр небольшой был, я на самый верх забрался - вцепился в макушку!.. - там орал!..

- На медведя?!..

- Нет!.. - ревел громко!.. Просидел на дереве до вечера, пока отец не вернулся. Отец никак меня не мог снять с дерева… (Глаза молодого человека внимательно смотрят на меня, теплеют, оживают.)

- Почему?!..

- Да я, вцепился руками крепко в дерево – не слазил. Отец звал, уговаривал, а я всё орал… - не соглашался… - потом слез. …Отец спрашивает, а я только ору - ничего не мог рассказать. Отец успокаивал-успокаивал, а я всё ревел только…

- А что от тебя медведю надо было?!

- Не знаю!.. - интересно ему, наверное, стало: «кто копошится у костра?!..» Я же совсем маленький был… - наклонился над костром...

- Может, за медвежонка принял?!..

- Может…

- А потом ты ещё встречал медведя?

- Да. Отец медвежонка поймал - у медведицы забрал.

- Как поймал?!..

- Не знаю… - из леса принёс в рюкзаке: в куртку завернул, чтоб не прокусил рюкзак. У нас потом в избушке жил… медвежонок - хорошенький!..

- А чем его кормили?

- А он всё ел… – сгущёнку, молоко... - кусачий только!..

- Злой, что ли?..

- Нет… - играл: я всё с ним возился; он за ноги вцепится и кусается – играет, как котёнок.

- Долго он у вас жил?

- Да, довольно долго. Медведица за ним уже вечером пришла…

- А зачем отец принёс медвежонка?

- Наверное, мне показать, чтоб я не боялся… - учил меня не бояться медведей…

- А, что он медведице не отдал его? Жалко ведь!..

- Не знаю…

- А медведица?..

- Она всё возле избушки ходила…

- И никуда не уходила?!..

- Нет! Выйдет из леса – стоит – смотрит на нас. Так возле избушки и ночевала.

- Вы видели, как она ждёт?..

- Да… из окна было видно.

- А она видела медвежонка?..

- Конечно!

- И вас не трогала?!.. - не нападала?.. не пыталась отнять?!..

- Нет. Только стоит и всё смотрит на него, а если медвежонок в избе - то на избу. Тут и спала.

- Рядом?!..

- Да-а! - совсем близко! – за деревьями… - из окна её видно было…

- А что потом?!.. - жалко же медвежонка! И медведицу жалко!..

- Отец медвежонка вынес на улицу, а сами мы из избушки в окно смотрели: медведица сразу же из леса выбежала, как медвежонок один остался. Мимо окна пробежала, медвежонка схватила и убежала.

- Как?.. - не обнюхала?!.. - не оглянулась на вас?!..

- Нет! Даже не останавливаясь. Прямо на бегу медвежонка зубами подцепила и убежала вместе с ним в лес.

- А бежала быстро?

- Да, очень быстро! Я не успел заметить даже, как она подхватила медвежонка - как бежала, так и бежала дальше, только медвежонок в зубах очутился.

- А чем она схватила… – лапами? зубами?..

- Зубами. За шкуру… как кошка котят таскает…

- А как она нашла его… - по следу?!..

- Нет, - следила за отцом - шла за ними до самой избы.

* * *

С тех пор прошло многим более двадцати лет. Отца мальчика давно нет в живых. Он сам… - вырос и охотником не стал. Страх перед лесом и хозяином тайги - медведем, глубоко укоренившись, не исчез с годами. Встречи же на таёжной реке Манье с медведем не редкость и поныне.

На фотоснимках: Западная Сибирь, Ханты-Мансийский автономный округ-Югра; следы медведя на речном песке, на глине лесной дороги; на югорской реке; на осенней охоте в Югре.

Немшанова Татьяна

Фотоснимки Немшановой Татьяны