Байки

Байка №6
Музей Тормозов

Летом 2005 года мы с гуманитариями снова намылились в поход, на этот раз в Завьялово. К тому времени, я совершила качественный скачок в катамаразмостроении, изготовив на своё судно алюминиевый каркас с подвесками швертов, рулевым устройством и отличными профилированными швертами и рулём.

Капитан Алексей тоже в долгу не остался и должным образом «доработал» свой «Торнадо», внедрив на нём следующие конструктивные дополнения: во первых, он «установил» на «Торнадо» носовую балку, которая представляла из себя обыкновенную доску, просто-напросто прибитую гвоздями к фанерным корпусам катамарана.

Следующая «доработка» заключалась в толстом капроновом канате, зигзагообразно натянутом между этой доской и подмачтовой балкой, это у него называлось «грузовой отсек», потому, что поверх каната он клал две фанерки, на которые укладывал весь груз, накрыв его сверху «Хренакером».

Во вторых, он сшил себе стаксель. Для этого он взял фаловый, шкотовый, и галсовый углы от какого-то старого паруса, и пришил их к куску купленной им плащевой ткани , которая в первый же сильный ветер, вытянулась в чудовищно – пузатый мешок, который в принципе нельзя было набить на острый курс. Проводку стаксель-шкота, он не мудрствуя лукаво, осуществил просто – пропустив таковой через ручку для переноски катамарана.

На судне Алексея в принципе не было ни блочков, ни стопоров и весь бегучий такелаж был просто продёрнут через что-нибудь, и привязан к чему-нибудь, только на гика-шкоте имелся маленький, рахитичный блочочек, который являлся, по совместительству, и стопором, т. к. гика-шкот в нем просто застревал из за вопиющего несоответствия между размером блочка и диаметром гика-шкота.

Так же Алексей «усовершенствовал» шверты, оклеив их, для пущей водонепроницаемости, кусками старых футболок, намазав их для этого клеем ПВА, причём даже не удосужившись отрезать у них горловины и рукава.

На гроте он сделал «настоящие» риф-полки, наклепав на грот, причём без всякого усиления такового, ряд микролюверсов, набиваемых, обычно, на обувь для продёргивания в них шнурков, которые, при первой же попытке использовать их по назначению, прорвали в гроте ряд параллельных вертикальных дыр, пока не упёрлись в лату.

Мега бонусом, ко всему этому, служил купленный капитаном Алексеем электрический мотор, оснащённый поистине микроскопическим гребным витом, к которому Алексей припёр откуда-то на себе огромный железо-никелевый аккумулятор. Пожалуй единственным полезным дополнением к этому уникальному снаряжению, была пара изящных деревянных вёселок, изготовленных из черенков от лопат и фанерок, выполненных в древнерусском стиле.

Ко всему этому остаётся добавить, что руководителем похода официально числился Вадос, уже знакомый нашим читателям по байке №5, единственный, кроме меня разумеется, кто не был гуманитарием, а был закончившим институт водного транспорта, морским инженером. Вот тут его звёздный час и настал!!!.

Начиналось всё так: Изначально в поход мы должны были идти вчетвером: капитан Алексей с Вадосом на «Торнадо», а со мной гуманитарий Дима, ходивший в моей команде в 2004 году в один из наших совместных походов, и поэтому считавшийся опытным матросом.

Знаменитого ловеласа Вадоса, приехала провожать целая толпа хорошеньких гуманитарных девочек, и Вадос, особо не напрягаясь, уговорил четырёх из них присоединиться к нам. Его нисколько не смущало, что у них нет необходимого для похода снаряжения, а сами девочки об этом даже не задумывались. Видя такое положение, я настойчиво уговаривала их сходить в ближайший магазин, и купить хотя бы продуктов, на что подошедший тут же Вадос, возразил:

-«Зачем?, я же купил продуктов – вон целый рюкзак!!!» - сказал он показывая мне на увесистый столитровый рюкзак, с которым незадолго до этого Вадос вернулся из города. Дальше я возражать не стала, он руковод – ему видней. В результате мой экипаж пополнился девочкой Аней (не той, что в байке №3, а другой, но тоже абсолютным дилетантом в мореплавании) и мы вышли в море.

На мыс Чайка, где была условленна встреча, мы пришли раньше примерно на час. Экипаж «Торнадо» объяснил свое отставание тем, что увлёкшись коллективным чтением брошюрки под названием «Война и мир» они совсем забыли об управлении судном, и их куда-то унесло. На следующий день мы должны были совершить переход до Бурмистрово, но обилие баб в коллективе гуманитариев ещё сильнее их дезорганизовало, в результате я вышла в море в четыре часа дня, так и не дождавшись пока они соберутся.

Вадос в это время сидел у давно прогоревшего костра, над которым висел давно опустевший чайник с остатками заварки, и пел Ане серенаду, неспешно аккомпанируя себе на расстроенной гитаре, как некий романтический Донжуан эпохи Сервантеса. На мой вопрос, когда же они выйдут в море, Вадос задумчиво протянул:

-«Нууу..уу…у…, мы ещё чаю не попили…….»

«Торнадо» обогнал нас в море несколько часов спустя (может же, когда захочет!!!) и исчез спереди по курсу на Бурмистрово. Перед самым входом в Мильтюш мы словили грозовой шквал. переждав его на плавучем якоре, поэтому заходили в Бурмистрово уже в густых сумерках, но тем не менее отсутствие там наших друзей заметили сразу, позвонив по им сотовому и поинтересовавшись их местонахождением, мы получили ответ:

-«Мы в Бердском санатории…»

Я начинаю лихорадочно соображать, где же это тут в Бурмистрово Бердский санаторий?!? И тут до меня доходит, что Бердский санаторий это совсем не тут, это собственно, совсем в другом месте – у входа в Бердский залив.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что проехав мимо Бурмистрово они его «не заметили» и двинулись вдоль побережья назад, когда словив тот же грозовой шквал, что и мы , они не справились с управлением судна и их унесло шквалом обратно, и даже ещё дальше, потому как срубить грот они не могли (почему- см. байку№4), обогнув Бердский мыс, они зашли в Бердский залив, думая, что это и есть Бурмистрово а оказались в Бердском санатории. Нам не оставалось ничего другого, как дожидаться их скорейшего прибытия, состоявшегося на следующий день и при следующих обстоятельствах:

Стоял абсолютно - мёртвый штиль, в результате чего гуманитариям пришлось грести, т.к. мотор Алексей не заводил – экономил. Вдобавок ко всему, при постановке грота у них лопнул грота-фал (трёхмиллиметровый стальной трос) и грот стал сползать по ликпазу вниз, что они безуспешно пытались предотвратить подпирая его веслом за лату. Но самое интересное, что приехали они без Вадоса т.к. его «срочно вызвали на гильотину» - пояснили мне гуманитарии (Вадос работал в типографии, где резал бумагу).

На следующий день я пошла собирать ягоду для компота, а когда вернулась, обнаружила, что все гуманитарии куда-то исчезли, оказалось они пошли в село встречать Вадоса, целым и невредимым возвращавшегося с гильотины. Тем временем я решила приготовить обед и попросила капитана Алексея достать продукты. И тут выяснилось, что из таковых осталось только полкило риса и банка сайры. Как потом выяснилось, в том огромном рюкзаке у Вадоса были его личные вещи, а продуктов фиг да маленько. Решив, что они закупят продуктов в деревне я успокоилась. Кода гуманитарии и Вадос вернулись в лагерь, их радости не было предела, все целовали его и обнимали, и только я спросила его с пристрастием:

-«Вадос, а привёз ли ты продуктов?»

На что Вадос, сделав изумлённое лицо, спросил:

-«А что, разве те уже кончились ?!?»- купили они только пакет пряников и баночку шпрот, которые тут же схарчили.

-«Так дуйте обратно и не возвращайтесь без продуктов !!!»- разразилась на них я. На что Вадос ответил:

-«Не, мы устали и никуда сегодня не пойдём. Вот приедем на Боровские, там быстренько сгоняем в магазин на «Торнадо», он там ближе, а здесь сильно далеко.»

Вообщем, никуда они в тот вечер не пошли, к тому же Алексей достал «Пеньки Давленные» - самодельную бодягу из берёзового сока, которую Алексей гнал, и начал праздновать свой день рождения, который у него как раз был в тот день. Вадос привёз Алексею подарок – огромный мешок дельных вещей, которые он где-то честно скоммуниздил, на который я буквально истекла слюной. Там были хорошие фирменные блочки, новые кулачковые стопора, утки, и т.д. У меня самой, на судне, было всего три стопора, которых мне катастрофически не хватало, подаренные в разные годы друзьями-мореплавателями, самодельные блочки, выточенные из чего попало, зачастую просто из деревянной палки, ну и всё в таком духе. Я наивно высказала предположение, что уж теперь-то Алексей пообвешается этим добром от носа до кормы, и сделает нормальную проводку всего такелажа, на что он задумчиво ответил:

-«Ну я подумаю, может на следующий год один и поставлю…»

После этих слов у меня пропал аппетит, и я только и думала о том, что такое богатство, очевидно, пропало зря. Впрочем Алексей сдержал обещание, и на следующий год действительно установил на гика-шкот один блочок, из , как минимум, двух десятков подаренных Вадосом. Из стопоров он не поставил ни одного. После распития «Пеньков Давленных», во время активных песнопений у костра под гитару, Алексей неожиданно заявил:

-«У меня День Рождения, и я должен отпраздновать его по полной программе!!!» и попросив у меня скрипку, ушёл с ней на обрыв, возвышавшийся над заливом, и вскоре оттуда полились заунывные, скорбные трели русских народных мелодий типа «Кирдык Булыченька», которые Алексей очень любил, и пытался заставить нас всех их выучить, чтобы играть с ним ансамблем, но у него, естественно, ничего не получалось. Я поднялась на обрыв чтобы посмотреть, ибо зрелище было того достойно: с высоты обрыва, как на ладони открывалась водная гладь залива, в котором отражалась полная луна, ярко сияющая на небосводе, по небу плыли полупрозрачные дымчатые облака, сияли звёзды и на фоне всего этого великолепия, весь в творческих метаниях, безудержно терзал скрипку полуголый небритый человек. Полы его замызганного, оборванного эгсгибиционистского плаща, из под которого торчали худые, волосатые ноги, развевались по ветру, маленькая конусообразная шапочка слетела с головы, обнажив залысину, обрамлённую спутанными седыми волосами, а сам капитан Алексей, извиваясь в творческом экстазе, извлекал из инструмента неистовую музыку.

«Полная программа» Алексея завершилась только под утро, и мы наконец-то смогли уснуть, будучи бесконечно рады её окончанию, ибо в тот день нам предстояло совершить переход на Боровские острова, идя против встречного ветра. В Бурмистово ко мне пересела с «Торнадо» Оля фотограф (это её фотографиями проиллюстрирован рассказ), сказав, что с Алексеем она больше не поедет.

Переход прошёл без приключений. Забавно было наблюдать «Торнадо» в море: палуба многократно перегруженного катамарана, была почти вровень с водой, и за волнами её было совсем не видно, а видно было лишь торчащую из воды мачту, да кучку людей, стоящую возле неё – так их меньше заливало волнами. Сразу по прибытию на остров, Вадос за продуктами ехать не захотел, заявив, что на сегодня хватит а съездит он завтра , со свежими силами, на что я опять же , скептически заметила, что не стоит откладывать на завтра решение такого важного вопроса, и как оказалась, была права.

На следующее утро я проснулась оттого, что у меня на морде лица лежит мокрая, холодная тряпка, оказавшаяся моей же палаткой, которую сдуло, разыгравшейся ночью бурей. Тент от неё мы нашли на ближайшем дереве.

Мой катамаран, предусмотрительно унесённый подальше от берега, и привязанный спереди к деревьям, а за корму к вбитым в землю двум большим кольям, на ветру неистово подпрыгивал, грозя выдернув колья превратиться в дельтаплан и улететь. Пришлось, взяв лопату, насыпать на него кучу песка. На то место, где он стоял накануне, прибило волнами, сорванный с фарватера, большой железный бакен. Огромный песчаный пляж затопило нагонной волной, в результате Торнадо, так же унесённый подальше от берега, оказался плавающим в луже, увидев это, Алексей бросился спасать свой драгоценный мотор, сиротливо лежащий в луже под катамараном.

Короче, ни о каком выходе в море не могло быть и речи, а продукты то у нас кончились. Вообще-то, я как не гуманитарий, всегда имею на борту некоторый продуктовый НЗ, и тогда он у меня, конечно же, имелся, но я решила поберечь его на всякий случай, поскольку неизвестно было сколько продлится шторм, а в такой компании, как гуманитарии можно ожидать чего угодно, да и проучить их было не лишним – пусть знают, как ходить в поход без продуктов!!!

Предстоящая голодовка меня не пугала, ибо вся моя студенческая жизнь была сплошной борьбой за существование, только в гораздо более жёстких условиях ( почему – тема отдельного рассказа, который я не буду здесь приводить т.к. он очень длинный), и я относилась к ней с определённой долей юмора, но не такими были гуманитарии. Вообщем дальше началась история, рядом с которой телешоу «Последний Герой» просто нервно курит в сторонке.

Для начала мы унесли палатки в лес, и поставили их в небольшой ложбине, где их меньше колбасило ветром, и выкопав ямку, развели в ней костёр (просто так его задувало ветром), после чего, я отправила всех собирать грибы, а заодно пройтись по стоянкам на предмет оставленных там продуктов, поскольку «культурно отдыхающие» часто простовыбрасывают то, что им уже не нужно, когда уезжают с острова, в результате на помойках, оставшихся после них часто можно обнаружить что-либо из продуктов.

Но в этот раз нам не повезло, никто ничего не нашёл, только мне посчастливилось найти небольшой – с полкилограмма пакетик с картошкой, да гуманитарии насобирали грибов, которые из за длительного отсутствия дождей, были маленькие, сморщенные и червивые. Из этих «продуктов» мы варили «суп», накрошив в котёл с водой червивых грибов, и бросив туда две маленькие картофелины.

Поскребя по сусекам , мы извлекли также на свет божий последние остатки того, что у нас до этого имелось: горстка макарон на дне жбанчика, щепотка пшена на донышке бутылки, немножко специй и соль. Увидев всё это, капитан Алексей сделал круглые, счастливые глаза и восторженно произнёс:

-«Ооо..оо..о…., ни фига себе – всего и дофига!!!»

Гуманитарии все жили в моей палатке, т.к. те палатки, которые взял для них Вадос – дешёвые, Китайские, на углепластиковых дугах ставить было просто бесполезно, они сразу улетали , как перекати – поле, а то и как Монгольфьеры, подхваченные бурными восходящими потоками или смерчем.

Если же в них лежало что-нибудь тяжёлое, например люди, у них просто сразу ломало дуги в нескольких местах, и их уже нельзя было использовать по назначению, по крайней мере, прямому, хотя они ещё годились на изготовление различных «хренакеров» или других гуманитарных девайсов.

В своей палатке жил лишь Алексей, для этого он установил её входом – прямо на гальюнную яму, выкопанную кем-то до нас и, конечно же, до краёв наполненную содержимым, к тому же находившуюся от него прямо с наветра. Таким образом, устроив себе Скунс – Камеру, Алексей продолжал жить в ней и дальше, поскольку переустанавливать палатку Алексею было лень. Гуляя однажды по берегу, Алексей нашёл где-то огромную войлочную шляпу – прямо, как у знаменитого мультперсонажа – Дядюшки Ау и огромную ржавую железную цепь, дополнив этими атрибутами свой костюм эгсгибициониста, Алексей вернулся в лагерь, где произвёл на всех неизгладимое впечатление. Но главным аттракционом программы была рыбалка, которую устроил Вадос, надумавший, таким образом, решить давно назревшую продовольственную проблему. Попросив у меня сеть, он отправился ставить её в одну из лагун, на подветренной стороне острова. Спустя какое-то время он предлагает мне пойти с ним проверить сеть. Мы приходим к лагуне, и я обозревая её поверхность и не находя на ней поплавков обращаюсь с вопросом к Вадосу:

-«А где сеть, то???»

-«Да, вон к тем камышам привязана…» отвечает он мне показывая на обильные заросли камышей на противоположной стороне лагуны.

-«Что-то я поплавков не вижу?» говорю я ему.

-«Каких поплавков?!?!?!» недоумевает Вадос.

-«Ну, которые, к сети привязывают, когда её ставят!!!» пытаюсь уточнить я.

-«А что, к ней ещё и поплавки нужны?!?!?»- изумлённо вопрошает он.

Видя у него на лице неудержимо крепнущий маразм, и понимая, что уже поздно объяснять, как надо ставить сеть, я пытаюсь донести до его сознания одну простую истину, которая заключается в том, что сеть он утопил. Но Вадос мне не верит, и только поплавав с полчаса в холодной воде вокруг камышей, и ничего не найдя, убеждается в том, что сеть действительно утонула, после чего мы возвращаемся в лагерь. Немного погодя идя мимо своего катамарана, я вдруг обнаруживаю вылезшего из под него Вадоса, который отвязал от судна якорный конец с привязанным к нему десятикилограммовым якорем. Я в изумлении останавливаюсь и смотрю, что же будет дальше. Немного поразмыслив, Вадос обвязывает конец вокруг шеи. Не веря своим глазам, я подхожу и спрашиваю:

-«Что, чёрт подери, ты собираешься с этим делать???»

-«Да вот, сеть пошёл искать…» - невозмутимо отвечает Вадос.

Тут у меня совсем выбивает пробки, и чтоб хоть немножко понять, чего же я не догоняю, продолжаю интересоваться полётом мыслей Вадоса:

-«А якорь, то тебе нафига???»

-«Ну, я буду плавать с ним по лагуне туда-сюда, якорь будет волочиться за мной по дну и сеть зацепит!!!» лаконично пояснил мне Вадос. Не представляя себе такую жуткую картину, я вопрошаю:

-«Да, ты вообще, в курсе, что этот якорь держит весь мой корабль на месте даже в самый сильный шторм!!!!!!!! Как ты собрался с ним плавать, ты, хренов морской инженер!!!!!!!!!!!! Да тебе ракетный двигатель в жопу придётся засунуть, и то скорее жопа на Луну улетит, а голова на верёвке останется, чем ты своим глубоководным землепашеством успеешь заняться!!!!! Да, до такого даже гуманитарий бы не додумался!!!!!!!!»

В этом я была права. Гуманитарии, заслышав издалека мою тираду, и заинтересовавшись происходящим, прибежали посмотреть, что случилось, и увидев в чём дело начали уговаривать Вадоса привязать к верёвке что-нибудь полегче. Немного почесав репу, Вадос отвязал якорь и начал привязывать к верёвке кусок бордюрного камня, с торчащими из него тут и там арматуринами, к которым было удобно привязывать верёвку, и за которые, по мнению Вадоса, должна зацепится сеть. Но тут на него обрушился новый шквал:

-«Ха-ха-ха, сам себе Герасим, Ха-ха-ха, сам себе Муму!!!!!»

В конце-концов, Вадосу вручили крючок для подвески котелков на костёр, но избороздив с ним воды лагуны он так ничего и не нашёл. Но это не единственное, что отмочил тогда этот гигант мысли.

Дело в том, что недалеко от нас стоял лагерь «узурпаторов – оккупантов» - людей, которые, ведя себя абсолютно по хамски, и тыкая всем в нос стрёмненькой, откопированной на ксероксе бумажкой, утверждали, что имеют право отстреливать на этом острове всё, что движется, (очевидно, имея в виду нас, т.к. обитавших раньше на острове цапель и пушистых серых зайчиков эти изверги давно перемочили), данное им «главным охотником» области.

Поскольку на этом пляже проходила каждый год наша регата, то они видя нашу многочисленность, не осмеливались до нас докапываться и мы находились с ними в состоянии напряжённого нейтралитета. Незадолго до шторма, запершего нас на острове, узурпаторы куда-то уехали, и очевидно, не смогли вернуться по причине всё того же шторма. В результате их лагерь стоял пустой, растрёпанный штормом , производивший впечатление истеричного бегства его хозяев. На столах лежали грудами вожделенные продукты, в сторону которых гуманитарии порывались совершать робкие поползновения, сразу и в корне пресечённые мной, внушившей им мысль о немедленных карательных мерах с моей стороны, в случае малейшего намёка на мародёрство. Но это произвело на них своеобразный эффект:

После длительного отсутствия Вадоса и Димы, я спросила их:

-«Где вы всё это время были?»

-«В шахматы играли» последовал ответ Вадоса. Не помня, чтобы у кого-то из них были шахматы, я поинтересовалась:

-«Где вы их взяли?»

-«В том лагере….»- последовал смущенный ответ Вадоса.

-«ЧТО-О-ОООО ???!!! Так вы залезли в чужую палатку???»

-«Ну, мы же ничего не взяли….» - продолжал упорствовать Вадос. Видя непробиваемую стену кретинизма, я попробовала пойти в обход.

-«Ну, ты представь, что к тебе в квартиру залезли посторонние мужики и сидят там играют в шахматы, что бы ты подумал?»

-«Я бы подумал: «Какие клёвые чуваки, залезли в мою квартиру и сидят играют в шахматы, когда могли бы её ограбить!!!»

Ну, что на это можно сказать, залезайте все, кто хочет, в квартиру Вадоса, и делайте там что хотите, вам ещё и спасибо скажут!!! Мне ничего другого не оставалось, как прочитать Вадосу и Диме, длинную, нудную лекцию о том, что не хорошо лазить по чужим палаткам даже если там никого нет. Но лекция, похоже, не произвела на Вадоса должного впечатления, потому, что потом он ушёл «играть в шахматы» с девочкой Юлей, за которой ухаживал, т.к. в моей палатке, где жило восемь человек, для «игры в шахматы» не было места.

Буря утихла на пятый день нашей робинзонады и мы стали собираться в путь. Для начала, конечно же, нам предстояло зайти в Боровое за продуктами. Достав карту, я показала Алексею места, где можно причалить к берегу, обратив особое внимание на тот участок побережья, где нельзя этого делать, потому что там находилась новорусская база отдыха. Естественно, капитан Алексей причалил именно там. Увидев это, мы последовали за ними, чтобы предупредить их об опасности, но было поздно.

Вадос и Алексей ушли в магазин, а к нам неумолимо приближался охранник. Мне не оставалось ничего другого, как выйти ему навстречу, убеждая его не стрелять, и обещая сразу же убраться отсюда, как только вернутся наши друзья. Он вроде бы согласился, но остался нас караулить, не сводя с нас дуло своего автомата, всё время, пока мы находились на берегу. Наконец, вернулись Алексей и Вадос и мы покинули это «райское» место. И тут же ломанулись на ближайший свободный участок побережья – ЕСТЬ.

Наварив полный котёл макарон с тушёнкой, мы наконец наелись. Уходя спать раньше всех, я попросила остальных убрать котёл в палатку, когда пойдут спать, на что получила их согласие и сразу провалилась в сон. Наутро, вылезши из палатки, я увидела Алексея, который, как обычно, прыгал около костерка. На земле возле него лежал перевернутый пустой котелок, который, похоже был даже помыт, чего гуманитарии никогда не делали. Удивившись такому положению вещей, я спросила у Алексея:

-«Неужели вы вчера всё съели, и даже котелок помыли?»

-«Нет, ты что, мы этого не делали!!!» - поспешил уверить меня Алексей.

-«А кто же тогда его помыл?» - недоумевала я.

-«Не знаю, когда я вылез, он уже тут валялся» - пояснил мне Алексей.

Внимательно присмотревшись, я разглядела в неровностях дна котелка остатки пищи, создавалось впечатление , что котёл кто-то хорошо вылизал. Тут к нам подошёл мужик Игорь, с которым я познакомилась тем же летом, во время похода с пиратами, который жил в Боровом.

Он собирался построить себе катамаран, но не знал как это сделать, и тут увидев пиратскую эскадру, стоящую на острове, догрёб до нас на маленькой шлюпке, чтобы посмотреть. Встретив нас на берегу, он очень обрадовался и подсел к нам.

В разговоре я упомянула про эпизод с котлом и Игорь, сразу поняв в чём дело, объяснил, что это была бездомная собачка, коих в деревне великое множество. Выяснилось, что гуманитарии накануне не убрали котёл в палатку, как я их об этом просила, а пристроили его сбоку под тентом, что конечно же не остановило голодную собачку, унюхавшую запах еды. Игорь попросил прокатить его на катамаране, я согласилась. С нами захотел прокатиться и Алексей, сказав, что ему тоже интересно. Обычно, когда человек садится на чужую лодку, ему все интересно: как она идёт к ветру, как устроена, как управляется.

Всем этим, конечно же интересовался Игорь, сразу севший за руль, Алексей же ушёл на самый нос, завязал ноги морским узлом , и протяжно затянул очередную «Кирдык Булыченьку», совершенно отрешившись от действительности. В тот день некоторые гуманитарии дезертировали, в том числе и Юля, за которой ухаживал Вадос, поэтому он, не долго думая, переключился на Аню из моей команды.

Аня обожала серенады, и Вадос заливался соловьём. К тому же выдался чудесный лунный вечер, и Вадос начал меня уговаривать покатать их с Аней на паруснике при лунном свете, чтобы добавить в их отношения романтики. Мне не было никакого дела до их низменных инстинктов, и я отказывалась, предлагая им пойти в лес, и там «поиграть в шахматы».

Видя, что во мне нет ни капли романтики, Вадос решил пойти на «хитрость», пообещав мне приготовить утром завтрак, если я сейчас их покатаю. Это предложение заставило меня задуматься. Дело в том, что гуманитарии, ужасно не любили готовить еду, да и вообще заниматься бытом, они предпочитали питаться как попало и чем попало, например, жевать на ходу хлеб с майонезом, или пряники с сайрой, даже вскипятить чай для них было подвигом, хотя они никогда не отказывались от горячей нормальной еды, но её, всегда готовил самый голодный, как правило, это была я.

Естественно, при таком раскладе, что все эти кухонные хлопоты меня немножко задолбали, поэтому предложение Вадоса приготовить завтрак, было весьма соблазнительным, взвесив все за и против, я согласилась. Вообщем катаемся мы под луной, ветер ласковый, звезды, луна, Вадос соловьём заливается, Аня восторженно слушает, всё как надо, всё по классике. И вот уже на подходе к берегу Вадос замечает на берегу собачку, бегающую по нашему лагерю, и тут он восклицает :

-«Ага, это она наши макароны съела, надо огреть её веслом по хребтине!!!»

Услышав такое, Аня возмущённо воскликнула:

-«Как ты можешь, это же собачка, она же живая, она тоже есть хочет, а ты её веслом!!! Да как ты можешь!!! А-А-А!!! Бедная собачкаааа-а-а!!!»

Вообщем, все усилия Вадоса пошли на смарку, «шахматная партия» отменялась. Но завтрак он всё-таки приготовил, чем вызвал моё немалое удивление. Поглотив сие чудо кулинарии, я отправилась погулять по берегу. Берег поразил меня обилием мусора, какого я не встречала ещё нигде. Там не просто возвышались мусорные горы, но и вся поверхность земли была засыпана так, что самой земли не видно было вовсе. Всё побережье дальше посёлка, представляло из себя одну гигантскую помойку созданную тут «культурно отдыхающими людьми», которые продолжали отдыхать тут и дальше, о чём свидетельствовал огромный пакет замаринованного шашлычного мяса, оставленный кем то из них на столе и воткнутый рядом в дерево топор. Мясо оказалось совершенно свежим, взяв его и выдернув из дерева топор, я вернулась в лагерь. Увидев мясо, Вадос обрадовался и тут же принялся рубить топором дрова, чтобы пожарить шашлыки. За этим занятием и застала его Аня, спросив:

-«Откуда это?», очевидно имея в виду мясо. Вадос решил, что она спрашивает про топор, которым он работал и пояснил:

-«Да, вот, Катя топор нашла…»

Услышав такой ответ, Аня завопила:

-«А-а-аааа, это собачка, вы убили собачку, бедная, несчастная собачка ааааа-а-а….» и вся в слезах убежала в лес. Есть шашлыки она так и не стала, хоть мы её и убеждали, что это не собачка, и она всё неправильно поняла, но она так и не поверила.

Погода снова начала портиться, к тому же, половина гуманитариев дезертировала, и стало понятно, что ни в какое Завьялово мы уже не пойдём, т.к. много времени потеряли на острове, да ещё два дня простояли в Боровом. Был уже конец Августа, так, что хорошей погоды ожидать не приходилось, и было принято решение возвращаться. Дима пересел к Алексею, поскольку вся его команда кроме Вадоса, сбежала, а вдвоём они не могли управиться с парусами (у него же теперь был ещё и стаксель!), но Аня осталась у меня. До базы долетели за три часа, поскольку ветер был очень свежий. Всю дорогу Аня рассказывала мне о том, как трагично сложились их отношения с Вадосом и подведя итог нашему путешествию обозвала «Торнадо», Алексея и всю эту компанию «МУЗЕЙ ТОРМОЗОВ», с чем я уж точно не могла не согласиться В пути я захотела взять рифы, но грот застрял в ликпазе и спустить его не удалось, пришлось отдать дирик-фал, и топенантом завести нок гафеля на подветренную сторону грота, таким образом, уменьшив его парусность. Придя на базу, мне пришлось срубить мачту, чтобы разобраться с застрявшим гротом, а решив эту проблему мачту нужно было поставить. Тут Вадос снова проявил «недюженную смекалку морского инженера». Для того, чтобы поставить мачту, я зафиксировав одну ванту и штаг, привязала к другой ванте гика-шкот в качестве палиспаста и дала ходовой конец Вадосу, чтобы он тянул, а сама приготовилась попадать шпором мачты в степс. Увидев все эти приготовления, Вадос почесал репу и спросил:

-«Не, я не понял, нафига вся эта ботва??? Чё, мы без неё мачту не поставим???» На что я ему возразила:

-«Вот ты сначала за неё потяни, тогда поймёшь, зачем она нужна!» Потянув за «ботву» он воскликнул:

-«Ни фига, на этой ботве усилие, да, пожалуй, она тут и правда нужна!!»

Вот такой он, один из экспонатов МУЗЕЯ ТОРМОЗОВ.