Репортажи | Танзания. Кальдера вулкана Нгоронгоро.

Танзания. Кальдера вулкана Нгоронгоро.

Затеряный мир Нгоронгоро

Из Моши мой путь лежит на запад к Нгоронгоро. О том, что это кальдера древнего вулкана, я знаю из буклетов. Но когда на горизонте появляется огромная горная гряда и гид объясняет, что это и есть Нгоронгоро я понимаю масштабы древнего вулкана. Высотой он был сравним с Килиманджаро. А теперь представьте, что Кили обвалится внутрь себя и получится Нгорнгоро. Проезжаем через шлагбаум национального парка и начинаются джунгли. Сотни бабуинов вокруг машины, дорога в тумане петляет по экваториальному лесу. Все это немного похоже на "Аватар" Джеймса Камерона. Только в реальности и можно потрогать. Я прошу гида остановиться и выхожу из машины сделать несколько кадров. Судя по всему он немного бестолковый парень, потому что за нами едет еще один внедорожник и его водитель выпучив белки настойчиво советует произносит только одно слово, которое понятно и без перевода: - Лайонс, лайонс! Впрочем, у моего гида полная акуна матата. Думаю, что даже появление льва не вывело бы его из этого состояния.

Дорога в кальдеру

Кальдера Нгоронгоро

Живые и невридимые мы выезжаем на перевал. Тут смотровая площадка и солдат с «калашниковым», видимо отстреливаться от хищников. Хотя, как мне рассказывают после, после закрытия парка, запрещено находиться внутри. Охрана открывает огонь без предупредения, принимая всех по умолчанию за браконьеров. Мне кажется, это весьма деятельная мера по охране природы. Что-то подобное рассказывали наши егеря в Саяно-Шушенском заповеднике о монгольской природоохранной системе. Летит вертолет, видит в заповеднике человека – стреляют, а потом уже разбираются кто такой. Думаю, такая бы система у нас пригодилась. В Танзании только так и смогли сохранить популящию редкого белого носорога, почти уничтоженного ранее. В его роге, понимаешь ли ценные минералы, вот и стреляли всех подряд. Величие Нгоронгоро становится понятно только со смотровой: внизу, в разрывах слоистого облака, на самом дне Кальдеры виднеются зеленые луга, озеро, стада неразличимых с высоты животных. Затерянный мир Конан Дойла - не больше ни меньме. Здесь уже много лет не ведут хозяйственную деятельность, а благодаря защищающим Кальдеру горам, здесь сложился свой, не похожий на остальную Танзанию климат. Как утверждают ученые, взорвался большой вулкан размером с Килиманджаро и от него осталось только круглое основание диаметром до 22 километров, высотой стен на два с половиной километра от уровня моря. Местами стены кратера почти отвесно уходят метров на 600 свниз, но кое-где склон более пологий и может проехать машина. Подобных кратеров в Танзании больше сотни – но по размерам, Нгоронгоро самый большой из сохранившихся во всем мире.

Чем то напоминает Аватар и его волшебные леса

Когда стоишь и смотришь вниз с края кальдеры, она кажется настоящим конандойлевским затеряным миром

Гигантские акации лишь отдаленно напоминают собратьев в Крыму

Первым европейцем дошедшим до кратера стал немецкий исследователь Оскар Бауман в марте 1892 г. Восхищенные его описаниями естествоиспытатели ринулись исследовать Нгоронгоро. В общей, сложности они насчитали здесь 75 000 разных видов животных. Мы достаточно долго едем по краю хребта и потом дорога ныряет в рощу гигантских акаций. Это конечно не те небольшие деревца, которые растут у нас на юге, а настоящие колоссы, на кронах которых можно поставить дом. И наконец дорога спускается вниз, прямо в кальдеру. У меня чувство совершенно детского восторга и полное ощущение, что я открываю новый мир. Понятно, зачем сюда ездят европейцы. Сначала мы проезжаем прямо через смешанное стадо зебр и антилоп гну. Они игнорируют машину и подпускают машину очень близко. Еще дальше в поле стоят несколько машин - но непонятно за чем они наблюдают. Ближе появляются львиные уши торчащие из густой травы, лениво болтающийся хвост, то несколько пар лап вздернутых в небо и небольшой львенок ползающий по рыжему животу львицы. Судя по конечностям в траве здесь три или четыре львицы и пара котят. Еще метров через пятьсот загорает отец семейства - лев. Все кошки уже настолько привыкли к машинам, что не обращают внимания на нас. Иногда тут бывают случаи, когда львица запрыгивает на капот лендровера и греется на моторе. И тогда счастливой машине приходится стоять очень долго, ожидая пока кошке надоест железное ложе. Вдали я замечаю группу слонов - они словно древние мамонты бредут по доисторическому пейзажу. Один из слонов близко подходит к машине, он, конечно, мирно пощипывает травку, но когда его хобот и красивые симметричные бивни оказываются в непосредственной близости от камеры я ощущаю некоторое шевеление на спине и холодный пот по позвоночнику.

Антилопы Гну наблюдают за парой зебр. Почти как в театре

Слон прямо в нескольких шагах от машины

Львиное семейство пролежало весь день в глубокой траве, показываясь только частями. Я видел видео на youtube, как местные львы нагло усаживаются на капоты машин и грызут зеркала. Нам не повезло, львы видимо, отдыхали после охоты

Все тот же слон, отбившийся от друзей, но уж очень статен и красив

Еще парочка акаций

Все это многообразие сохранилось во многом благодаря немецкому ученому, директору франкфуртского зоопарка Бернхарду Гржимеку. Он в середине прошлого века приехал сюда с сыном и занялся пересчетом животных и съемками фильма «Серенгети не должен умереть». Только из-за фильма и книги Гржимека местные власти выдлелили Нгоронгоро в отдельную охраняему территорию. До этого момента отношения людей к животным были за гранью понятий добра и зла. Много таких истоирий Гржимек описывает в своей книге: “Когда после Первой мировой войны Танганьика попала под британское владычество, в район Банаги устремились охотники из соседней Кении, так как Серенгети расположен недалеко от ее границы. Они охотно перестреляли бы всех львов, считавшихся в те времена вредными хищниками. Некоторые охотники за одно только сафари убивали 100 львов. Но они были не в состоянии тащить с собой столько шкур и поэтому довольствовались тем, что у каждой жертвы в качестве трофея отрубали хвост. В 1929 году здесь наконец догадались объявить заповедными 260 квадратных километров, начиная от открытых равнин Серенгети до озера Виктория. Всякая охота отныне категорически запрещалась. С тех пор вплоть до наших дней для львов здесь райское блаженство. Это место получило мировую известность как «львиный рай» на земле.» Потом не повезло леопардам: «…Одно время здесь, в Восточной Африке, начали истреблять всех леопардов. Но после этого сильно размножились бородавочники и павианы, которые начали опустошать поля и огороды местных жителей, причиняя значительно больший урон, чем леопарды, утаскивавшие время от времени лишь какую-нибудь козу. Тогда леопардов снова решили охранять”. Но самая дикость случилась, когда англичачне принялись истреблять муху цеце – известного переносчика сонной болезни, от которой гиб домашний скот. Цеце настолько прожорлива, что, говорят, когда муха видит железный автомобиль, рой облепляет железную коробку и пытается присосаться к железу. Не трогают цеце только зебру- потому что воспринимают ее не как некое цельное животное, а просто мелькание черных и белых полос.

Фламинго любят озеро на дне кальдеры Нгоронгоро

Семейство бородавочников перебегает дорогу

Место обеда для всех путешествующих по кальдере. Но на огромном дереве живет стая соколов и они научились ловко выхватывать пищу из рук туристов

«…Эти обстоятельства надоумили некоего господина Ю. К. Горлея прибегнуть к страшным мерам, благодаря которым его имя будет упоминаться в истории с не меньшим негодованием, чем имя грека Герострата, сжегшего замечательный храм Артемиды в Эфесе лишь для того, чтобы увековечить свое имя. Мистер Горлей до недавнего времени был уполномоченным по борьбе с трипанозомными заболеваниями человека и животных в Южной Родезии, расположенной в бассейне реки Замбези. Он решил, что средства уничтожения мухи цеце, успешно применяемые в других районах Африки, слишком сложны и дороги. Вместо них он изобрел собственный радикальный, но совершенно дьявольский способ борьбы. «Если истребить сразу всех диких животных, то вымрет и муха цеце, потому что ей нечем будет питаться» – так решил этот «мыслитель». Итак, он роздал африканцам ружья, учредил премии за каждое убитое животное, и дикая фауна стала планомерно уничтожаться. С 1932 года таким образом было выбито 550 594 степных животных, не считая тех, которых подранили неопытные стрелки и которые медленно погибали, забравшись куда-нибудь в чащу. В последнем годовом отчете, который попал мне в руки, гордо сообщается, что в этом году удалось уничтожить 36 552 животных, то есть больше, чем в любом прошедшем. И все это за один год! При этом мистер Горлей с гордостью сообщал, что на одно животное в среднем затрачено всего 2,6 патрона. Он даже не удосужился выяснить то обстоятельство, что мухи цеце, после того как будут уничтожены все крупные животные, спокойно могут просуществовать, питаясь кровью мелких грызунов, а также зайцев, шакалов, лисиц, которых, разумеется, никогда не удастся полностью уничтожить…» Ливингстон, наверное, перевернулся бы в гробу, узнав, что делают его потомки в краю, которому он отдал душу и жизнь.

Снимая слона, всегда хочется подобраться поближе. Слону тоже

В кальдеру ведет две дороги - по широкой спускались, по серпантину поднимались обратно Мы выезжаем из кратера по другому серпантину

Здесь одно из немногих мест где можно сделать снимки кальдеры, как бы целиком. А на хребте гид останавливается у памятного знака – здесь похоронены отец и сын Гржимеки. Сын, собственно, и погиб во время съемок этого фильма – легкий самолет столкнулся с грифом. Это действительно страшно – когда птица с огромным размахом крыльев врезается в самоелет немногим больше ее самой. Мы на маленькой «Сесне» только чудом увернулись как-то в Ботсване и мой пилот итальянец еще долго вытирал холодный пот со лба. В общем, благодаря Гржимеку от Серенгети отрезали Нгоронгоро и появилась «Ngorongoro Conservation Area». Книгу переиздавали много раз, а фильм получил «Оскара». А Сам Гржимек, как талисман кальдеры лешит в похороненный на краю Нгоронгоро, присматиривая за любимым уголком Африки. Кальдера находится на восточной окраине Серенгети – самого известного национального парка Африки. Главное действо происходит здесь во время больших миграций – когда сотни тысяч животних отпаравляются по маршруту, который заложен инстинктом в их головы. И никакие реки кишащие крокодилами неспособны остановить эту живую массу. Зрелище, говорят, неземное. Но у меня всего неделя и нужно возвращаться. Первая мировая на экваторе Ничего хорошего владычество немцев, в потом англичан стране не дало. Они между собой устраивали войны, а местное население погибало с голода. Первая мировая хоть и развивалась за тысячи километров от Африки, но нашелся в Танзании один неугомонный колонист с военным прошлым - Леттов-Форбек. Он собрал небольшой отряд поселенцев, вооружил аборигенов и со своим небольшим отрядом то нападал на поезда, нарушая движение по железной дороге в Кении и Уганде, то нарушал покой Родезии и Бельгийского Конго. Английские войска перевезенные из Индии, он загонял назад на корабли. Он как назойливая муха цеце терзал англичан и их союзников до 25 го ноября 1918 года, когда до него из Европы дошли новости, что война закончилась уже несколько недель назад. Вопреки усилиям Леттова-Форбека англичане получили от Лиги Наций всю Танганьику до границ Руанды и Бурунди, которые были присоединены к Бельгийскому Конго. Очередной передел Африки завершился. Впрочем немцы пытались в насаждать в стране культуру и технологии. Заброшенная железная дорога до сих пор ржавеет под Килиманджаро. Педантичные немцы же устроили первую перепись населения в Танзании в 1931 и сделали это весьма остроумно, не имея загсов и паспортных столов: вождям племен было предписано сдать четыре различных сорта семян. Черные и толстые семена означали мужчин, коричневатые зерна с двумя волосками на конце символизировали женщин, маленькие круглые зернышки – девочек, а маленькие продолговатые – мальчиков. За каждого подданного – зернышко в мешочек.

Пара домиков бедной танзанийской семьи на слонах Килиманджаро

Те же домики только изнутри. Все очень чисто и трогательно. Дева Мария на стене

А вот мама в больнице с малярией...

Под Нгоронгоро мы заезжаем в небольшую деревню. Скорее это похоже на дачные участки – небольшие домики разбросанные по склону горы, у каждого небольшой земельный надел и загоны для малочисленного скота. В одном доме я знакомлюсь с чернокожим Петером. с ним живет старуха мать и двое детей. Он работает в христианской миссии и показывает свое бедное, но очень аккуратное жилище. Рассказывает, что жена лежит в госпитале с малярией. В этот момент я вспоминаю, что моя поездка в Танзанию сложалась очень спонтанно и я неуспел пропить курс специальных таблеток и махнул на это дело рукой.

Черт…