Репортажи | По Ликийской тропе

По Ликийской тропе

Поход зимой с младенцем (часть 2)

Автор: Antonina Zakharova

Места: Гей, Каякой, Ксант, Ликийский полуостров, Овачик, Патара, Турция

Метки: горы, походы, походы с ребенком

Мы продолжаем рассказывать про наш новогодний поход на юге Турции в январе 2014. Первая часть – здесь.

Каякой – городок, покинутый полвека назад, как будто замороженная во времени картинка. Изначально, с 18-19 веков, это было поселение греков в прибрежных горах. В начале 20 века после поражения Греции во Второй греко-турецкой войне (1919 – 1922) между странами начался принудительный обмен населением. На первый-второй рассчитывались по религиозному признаку: из Греции выселяли мусульман, Турцию должны были покинуть христиане. Так Каякой оказался заброшен. А в 1957 году он пострадал от землетрясения и стал окончательно непригоден для жизни. Рядом на равнине появилась турецкая деревня (тоже Каякой), а покинутый город стал музеем. Вход – по билетам, но зимой посетителей мало, кассы закрыты.

На заднем плане – современная деревня Каякой. Мусульманская, даже с двумя мечетями.

Ликийская тропа в сторону Овачика взбирается на гребень холма через Каякой между полуразрушенными домами.

Верхняя, хорошо сохранившаяся церковь в Каякое закрыта на реставрацию. Делаем фотографию на закате, прижавшись носом к забору.

Здесь, видимо, пекли хлеб.

Стемнело, и мы ночуем в сосновом лесу, совсем немного отойдя от Каякоя. Отмечаем Новый год без праздничного угощения, которое забыли купить. Наш новогодний ужин – индийское блюдо «кичри», смесь риса и чечевицы с добавлением специй. Если правильно смешать специи, получается очень вкусно. В Каякое (турецком) тоже празднуют: слышится далекое умц-умц-умц из единственного открытого кафе.

После Каякоя на пути – большой курортный поселок Овачик (Ovacik). Шоссе. Вокруг сплошные гостиницы, но большинство из них закрыты. Магазины, в основном, тоже, но в самом центре мы находим пару продуктовых и даже маленький супермаркет. Владельцы двух кафешек по очереди зазывают нас: первые – на кофе, вторые – на рис с курицей. Людей на улицах мало, зато везде что-то, громыхая, строится.

Не все строительные материалы доезжают до места назначения в сохранности. А доехав, не все пригодны для строительства.

Вскоре после Овачика тропа резко начинает подниматься по крутой скале. Внизу остается глянцевая бухта Олюдениз – тоже курорт. Жарко. Тихо. Цивилизация закончилась. Но тропа хорошая, и виды – тоже. В книге по поводу дороги от Овачика пишут, что надо набирать с собой очень много воды, то ли 5, то ли 7 литров на человека, потому что подъем очень длинный и жаркий. Но это неправда: не такой уж и длинный, и колодцы-цистерны на дороге попадаются. Тащить с собой лишние килограммы – смысла мало и тяжело.

Пастухи соорудили дверь, чтобы их подопечные не разбежались. То тут, то там слышен звон колокольчиков.

Над мини-деревушкой Кирме раздаются крики: горную идиллию нарушают восторг и ужас парапланеристов.

Мы ставим палатку неподалеку, под сосной наверху скального выхода, и на закате над нами летают люди. Бензин пока не использовали ни разу – везде полно дров. Ломаются руками.

Одна из южных долин горы Бабадаг.

За весь поход (30 декабря – 7 января) было только 3 дождливых дня. Лёва во время дождя прятался под огромной мембранной курткой, а капюшон второй куртки мы накидывали ему на голову.

На стоянках и привалах натягивали тент, который оказался очень удобен.

Днем Лёва спал в рюкзаке, а мы шли. Когда ему хотелось размяться, мы останавливались и отдыхали, а он «ходил» и по-пластунски ползал по коврикам. Он, еще недавно спокойно лежавший там, где положишь, сразу уползал с пенки и немедленно пачкался. Хорошо еще, что земля часто была покрыта ковром из хвои.

Похоже на Крым. Иногда казалось: стоит спуститься – и можно ловить автобус до Феодосии.

В деревнях – тишина. Мы ожидали (опять же, судя по описаниям), что на каждом углу будут гостиницы и рестораны, но в половине поселений их не было вовсе, а в остальных они оказались намертво закрыты на зиму. Идет обычная деревенская жизнь: неторопливо пасутся козы и овцы, играют дети, бабушка собирает созревшие мандарины, мужики несут спиленное оливковое дерево. «Чай будете?» – кричат нам из очередного строящего дома. Приходится отказаться: Лёва только что заснул, и нам совсем не хочется его будить.

Быстрее пробегаем ульи.

Деревни окружены полями, но сейчас там пусто. Зима. В одной из деревень по нашей просьбе открыли лавочку-магазин. Никого из взрослых не было, и продавали дети – целой гурьбой. Выйдя за околицу, мы уселись под оливковым деревом и, попробовав для порядка бурый плод прямо с ветки (на удивление отвратительного вкуса), устроили обед. Он был очень похож на типичный турецкий завтрак: свежий хлеб, йогурт, помидоры и маринованные оливки.

Около деревни Алинча (Alinca), которая выглядела абсолютно пустой, как будто все жители разъехались на зиму, нас стала догонять гроза.

Там же был впечатляющий траверс по скалам. Мне было страшно смотреть вниз. А Лёва все проспал. К счастью, мы проскочили опасный участок до начала грозы.

«Тент!!!!!» – орем мы друг другу, пытаясь перекричать грохот внезапно начавшегося дождя. Паша мгновенно выхватывает шуршащий кусок ткани из рюкзака и привязывает к первым попавшимся деревьям – на неудобном месте с уклоном и валуном. Времени выбирать что-то получше у нас нет – начался ливень. Подставив котелок к краю тента, мы за 2 минуты набрали 8 литров воды – этого хватит и на ужин, и на завтрак, и на мытье ребенка. Потом мы с Лёвой ждали под тентом, пока Паша искал подходящее место для палатки. Во время «переезда» многие вещи еще намокли. Но в палатке под тентом и в спальниках было тепло и уютно.

Утром мы развесили все наше имущество и ждали, пока оно просохнет.

Проходя через деревни, мы практикуемся в турецком. Самое ходовое слово – «бебек» (ребенок). При виде нашего бебека все улыбаются. Иногда трогают за щечку или просят подержать на руках. Внимание было приятным и ненавязчивым, Лёва радовался и с удовольствием общался. Второе слово, которое мы запомнили сразу и прочно: эркек (мальчик). Это важно, это все спрашивают.

В деревне Гей (Gey, Ge) мы решили, что пора пополнить запас подгузников и купили единственные, которые (удивительно, но факт!) продавались в сельской лавке – El Bebek, 170 рублей – 40 штук. Большая удача поместилась под клапан рюкзака. Также удалось жестами убедить хозяина лавки слить пол-литра бензина из своего трактора и продать его для нашей горелки.

До сих пор нас сопровождала неудача с мытьем (не считая ливня). Ко всем источникам воды приурочена деревенька или хотя бы несколько домов. Можно набрать воды, можно умыться, обтереть тело, постирать, вымыть голову. Все, что угодно, кроме как полностью и спокойно помыться. Через некоторое время после деревни Гей тропа снова поднимается на какой-то небольшой хребет и – о, чудо! – склон становится немного более пологим, лес заканчивается и… вот четыре рукотворные террасы с оливковыми деревьями и колодец-цистерна с ледяной водой. Далеко внизу – синее море до горизонта. Еще пара сотен метров по тропе – и снова лес, как будто и не было оливковых кущ. Место какое-то неземное, как будто воплощающее представления о библейском рае. Одним словом, идеальное для стоянки!

Развели горелку, стали греть воду. Фокус с непрерывным нагреванием воды в относительно небольшой кастрюле и мытьем по мере нагревания в принципе несложен, и мы не раз так делали в горах, но вдвое более мощная горелка делает процесс еще более приятным: не приходится стоять мокрым на холодном ветру и ждать очередной порции воды. Лёва тоже искупался – как он радовался хорошо нагретой воде целыми кастрюлями взамен салфеток и стаканчиков!

Во время ходьбы 9-килограммовый мальчик копошился, подпрыгивал, заглядывал мне за спину и теребил лямки рюкзака.

Пока Паша занят картами, Лёва уползает на вольный выпас.

В конце пути тропа спустилась с гор на широкую приморскую равнину Ксанта. На ее границе стоит ликийская крепость Пидне, маленькая и разрушенная, но наружные стены сохранились. Чтобы войти в крепость, нужно пригнуться – ворота узкие и низкие.

Стенная кладка без раствора. Похожа на циклопическую.

Западная оконечность многокилометрового пляжа Патара была по-зимнему ветреной. Сразу за береговыми дюнами начинаются квадратные плетни, которые задерживают движение песка и позволяют укореняться деревьям. Эта местность тянется на добрых пару километров от моря. Судя по следам и выстрелам, здесь до сих пор полно зверей и птиц. А Лева в этот момент в первый раз увидел и услышал морской прибой. Ему явно понравилось.

Рядом эвкалиптовые рощи, и совершенно нет питьевой воды. Античный Ксанф настолько мутный, что не только пить, купаться не хочется (да и знаем мы эти эллинские реки: то забудешь чего, то обратно не вернешься). Тут мы и закончили спортивную часть похода, переключившись в следующие дни на древности.

Ксанф, крупнейший город античной Ликии, непоэтично окружен теплицами, в которых томно зреют помидоры. О Ксанфе и о Летооне, древнем святилище богини Лето, – следующий рассказ.

Источник